Зло политкорректности

<<Глупо твердить влюбленному юноше: "не смей считать, что твоя

возлюбленная выше всех во вселенной! Не смей проповедовать ее

превосходство"! Сожги свои стихи!". Но так же глупо требовать, чтобы

мистик не воспевал свой опыт и Того, Кого он считает причиной своей

высшей радости. Борьба за политкорректность опустошит все библиотеки

мира: там не найдется места ни для гимнов, что Петрарка воспевал своей

Лауре, ни для акафистов Деве Марии.

Гораздо больше трезвости и терпимости проявил святитель Леонтий

Ростовский (XI в.): когда язычники, рассерженные тем, что он разрушал

веру их, пришли его убить, он похвалил их за ревность о своей вере: "За

это я вас люблю, и молюсь за вас Богу, чтобы Он скорее просветил вас

светом истинной веры".>> © Кураев

<<Жесткая дискуссионность традиционна для христианства. В Евангелии от

Матфея (Мф. 22,34) говорится, что Христос "привел саддукеев в молчание".

Но это мягко сказано (точнее говоря - смягченно переведено). Буквальный

смысл греческого слова, стоящего в оригинале - "надел намордник".

Так что вслед за великим ученым и умницей о. Георгием Флоровским я могу

сказать - "Я считаю резкость добродетелью".

Это смущает многих нецерковных людей, но такова реальность: проповедь

христианства неизбежно носит не только созидательный, но разрушительный

характер. Христианство с самого начала полемично. Ведь если

провозглашается Новый Завет - значит, некий иной Завет вполне

недипломатично именуется устаревшим, обветшавшим. Апостолы проповедуют

не в атеистическом мире. Мир, к которому они обращаются, настолько

религиозен, что сами христиане обзываются "атеистами", "безбожниками" -

за то, что не оказывают почтения традиционным языческим богам.

Как ни странно, эта полемика велась апостолами во имя именно

Непостижимого Бога. Языческие представления о Боге были слишком

заниженными - и потому их нужно было сломать ради того, чтобы освободить

человеческую душу для более высокого представления о Божестве. Люди

строят слишком низкие потолки над своими головами - и их приходится

сносить. Как сказал немецкий поэт Эйхендорф: "Ты тот, Кто кротко рушит

над нами То, что мы строим, Чтобы мы увидели небо - Поэтому я не

жалуюсь".

Не стоит обвинять апостолов в "нетерпимости". Хотя бы потому, что для

человеческой мысли вообще свойственно развиваться в полемике. Кроме

того, даже храмы можно сносить - но лишь при условии, что на месте

снесенного храма будет построен не туалет, а другой храм, более высокий.>> © Кураев

<<Иными словами, - подытоживает архиепископ Аверкий, - запрещается

всякая злоба и злорадство в отношении грешащего ближнего на личной

почве, а отнюдь не справедливая, чисто идейная оценка его поступков и

поведения, каковая не только не противна Евангелию и не

предосудительна, а, наоборот, даже необходима, дабы мы не стали в конце

концов относиться безразлично к добру и злу и зло не восторжествовало

бы вследствие этого в мире>> ©

<<В современном мире о религии говорят как о покойнике, либо хорошо, либо

ничего. В одной части мира это диктуется соображениями

политкорректности - уважение к праву других иметь свои верования

зачастую подменяют требованиями уважать сами верования. Да и

политкорректность, зачастую, следует не из уважения к ближнему, а из

интересов бизнеса, где всякий скандал вредит торговле. В других частях

мира споры о религии и вовсе грозят превратить диссидента в покойника.

Молчание одних и ревность других породило невиданный всплеск

фундаментализма и религиозного экстремизма, грозящий нашему миру

многими бедами.>> ©

<<Всякий дар от Бога - именно поэтому не подлежит обсуждению. Область

"талантов" - область горизонтальных оппозиций. Тот, у кого врожденные

музыкальные способности, не лучше и не хуже человека, начисто лишенного

и голоса и слуха. Родиться женщиной - один дар, родиться мужчиной -

иной. Но по слову Апостола Павла: "Дары различны, но дух один и тот же;

и служения различны, а Господь один и тот же; и действия различны, а

Бог один и тот же, производящий все во всех. Но каждому дается

проявление духа на пользу" (1 Кор 12:4-7). Это область, в которой

"инаковость" - священна, как знак особого Божьего благоволения, точка,

в которой христианство и политкорректность соприкасаются, но лишь для

того, чтобы немедленно разойтись в разные стороны.

Если дар - это действие в нашей жизни промысла Божия, Воли Божией, то

всякий грех (антоним - добродетель) - плод свободного волеизъявления

человека. (Здесь следует сразу провести различие между индивидуальным

человеческим грехом и общей человеческой греховностью - следствием

грехопадения.) Это область, если продолжить пользоваться философской

терминологией, "вертикальных оппозиций". Добродетель лучше, выше греха,

так как она приближает человека к Богу. В то время как грех - разлучает

- человека и Бога, человека и человека.

Рассмотрев вкратце основные понятия христианской антропологии,

попробуем посмотреть, как преломляются они в призме идеологии

политкорректности.

Первое, что бросается в глаза, это предельное выхолащивание,

обезличивание в ней отношения человека к человеку. О нет, разумеется,

не "они первые начали", но с успехом продолжить - это тоже немало. Во

всяком случае, вчитываясь в требование "При приеме на работу ни пол, ни

цвет, ни сексуальная ориентация не должны приниматься в расчет - только

соответствие деловых качеств кандидата необходимым требованиям", -

трудно не заметить, что политкорректность шествует здесь рука об руку с

философией, объявившей людей таким же товаром на вечно свободном рынке

товаров и услуг, как электрические чайники или керамическая плитка.

Такой подход требует вырвать (с кровью и мясом) из цельной человеческой

личности пресловутые "деловые качества" и оценивать только их, как

оцениваем мы в бытовых приборах "технические характеристики".

Это "не работает" даже в сфере чисто деловой. От последнего банковского

клерка требуется больше, чем знания по специальности "финансы и

кредит", от него ожидают лояльности и сознательной преданности

интересам корпорации. Что уж говорить о сферах деятельности, где что ни

день - то поход в разведку, не в прямом, так в переносном смысле этого

слова? Человек, в котором высокие деловые качества уживаются с низкими

моральными принципами, - потенциальный предатель, та самая крыса,

которая первой побежит с тонущего корабля. Пол тут, разумеется, ни при

чем, и даже ориентация, как врожденная предрасположенность - ни при

чем, но вот сексуальное поведение (область поступков), очень даже "при

чем". Человек, идущий на поводу у собственной похоти, неразборчивый в

связях, - потенциальное "слабое звено" для любой цепи.

Второй момент - предельное равнодушие к человеку как таковому. В

политически корректном словаре "терпимость" сплошь и рядом подменяется

"толерантностью". На первый взгляд это выглядит обычным предпочтением

красивого иноязычного слова, в конце концов, разве не происходит

толерантность от лат. tolerantia - терпение? Но если мы приглядимся к

"окружению" этого слова, которое используется не только социологами и

философами, но и медиками, иммунологами и биологами, то увидим в нем

оттенок, который отсутствует в русском эквиваленте. Иммунологическая

(фармацевтическая) толерантность - это ослабление или отсутствие ответа

на раздражитель (антиген, фармпрепарат). В эмоциональной сфере наиболее

близким аналогом будет как раз равнодушие. "Разве я сторож брату

моему?" Другой - не просто Другой, он бесконечно далек от меня,

недостижим, как соседняя галактика. Что мне до него?

Человека можно полюбить за его инаковость (в случае, если она лежит в

сфере "даров" и "добродетелей", но не "грехов"). Мужчины любят женщин,

потому что они другие, взрослых умиляют дети, такие непохожие на них

(но трезвенник едва ли полюбит пьяницу за пьянство, разве что вопреки).

Мы ценим хороших талантливых людей, хотя сами не таковы. И даже

гомосексуальное тяготение внутри одного пола ищет различий, а не

сходства. Но политическая корректность так же яростно, как некогда

социалистическая, утверждает: "Различия не важны. Различий нет",

проповедуя, в конечном счете, равнодушие ко всему, что отличает людей

друг от друга. Причем такие качества, как вероисповедание, и система

ценностей, идеалы, перечисляются апологетами толерантности через

запятую с полом, возрастом и цветом глаз, как величины одного порядка.

Терпимость "терпит" грех любимого человека, как терпят сильную боль.

Толерантность принимает его "не глядя", как терпят грязь в чужой

квартире, "какая мне в сущности разница?" (сравните у Даля: "Терпимый,

что или кого терпят только по милосердию, снисхождению. -мость,

свойство, качество это").

Причиной "перегибов", наподобие тех, что описаны выше, является

беззаконное (с точки зрения христианства) расширение сферы

"горизонтальных оппозиций" за счет включения в нее оппозиций прежде

бывших "вертикальными". При этом даже самым оголтелым сторонникам

идеологии политкорректности понятно, что расширение это не может быть

безграничным. Наикорректнейшее государство не просуществует и дня, если

объявит преступление "вариантом нормы", и даже самые либеральные

деятели отказываются (по крайней мере на словах) считать педофилию

"нетрадиционной сексуальной ориентацией". Последний пример, кстати,

прекрасно иллюстрирует внутреннюю противоречивость обсуждаемой нами

идеологии. Строжайше табуируя сексуальные отношения между детьми и

взрослыми, она очень терпимо, чтобы не сказать поощряюще, относится к

"свободной любви" среди несовершеннолетних. Получается парадоксальная

ситуация, когда сожительство (без каких бы то ни было обязательств)

двоих подростков рассматривается как реальность, не заслуживающая даже

общественного порицания, в то время как (даже совершенно добровольное!)

плотское соитие их с совершеннолетними является уголовным

преступлением.

Еще сложнее обстоит дело с наркоманией. Кто такой наркоман? Другой,

избравший "альтернативный образ жизни", несчастный, которого нужно

спасать, или (и) человек, для которого вероятность асоциального и

просто преступного поведения много выше среднестатистической?

Христианская концепция "греха" (даже если Вы не верите в ее истинность)

представляется на порядок более последовательной, чем плывущие "нормы"

политической корректности (недаром самое распространенное обвинение в

адрес этой идеологии - "насаждение двойных стандартов").

Политкорректность - законное дитя юридического права, запрещающего

одному человеку убить другого. Но христианство доводит этот принцип до

логического конца. Оно запрещает человеку убивать самого себя. Оно

восстает против всего того, что губит человеческую душу, утверждая, что

предпочесть чужую жену своей - это совсем не то же самое, что

предпочесть шахматы шашкам, а манную кашу гречневой. Библия предлагает

всеобщему вниманию перечень действий, умерщвляющих душу, что

называется, "наверняка". Подобно тому, как общество по защите прав

потребителей регулярно публикует информацию о товарах, пользование

которыми не способствует здоровью и долголетию. Но при этом к мнению

экспертов-защитников обычно прислушиваются гораздо более внимательно,

чем к словам евангельской заповеди. И редкий человек продолжит есть

йогурт, в котором обнаружили канцерогены, аргументируя это тем, что "я

ем его уже 5 лет и прекрасно себя чувствую". Всем понятно, что, когда

речь идет о раке, чувствовать себя прекрасно можно почти до самого

конца, когда уже невозможно будет ничего изменить. Христианство

утверждает, что в духовной жизни действуют ровно те же законы (и

приводит бесчисленное число примеров тому, не мистических, а самых, что

ни на есть житейских), но остается не услышанным в мире, где нет

никакой возможности оправдать плохой цвет лица или скверный запах изо

рта, но имеется безграничное число способов представить свое душевное

уродство "альтернативной" формой красоты.>> ©

(Зарегистрируйтесь или Авторизуйтесь)