Любимые стихи выкладываем... | страница 49

Я встретил знакомого на Рубинштейна.

Он шел домой с бутылкой портвейна.

Позвал к себе, я отказался.

Я спросил: "Как жизнь?" А он: "Задолбался.

Работы до дури, хочу напиться.

Мне этот бизнес и ночью снится!

Блин, в этом городе платят кисло…" —

Он стал называть разные числа

И рассказывать мне, как где-то кто-то

Получил вдвое больше за ту же работу.

Я сказал: "Уезжай и мозги не трахай",

А он: "Из Питера? Да иди ты на х*й".

 

КОШКА

"Она бы казалась любому крошкой, - в прыжке не достанет и до плеча. Но слишком давно превратилась в кошку - такую, с повадками палача."

"И тот, кто ее именует сукой - он прав, между прочим.

Чертовски прав."

/«Звонок» Алина Марк/

Она из породы тех самых кошек, которым доверишься, лишь взглянув. Тоскливой зимой ледяной пороши она засыпает твою весну. Живёшь ты послушной её игрушкой, и тусклыми стали о прошлом сны, но в них она тоже войдёт. Послушай! – Взрывают молчание тишины её коготки. И слетает слово отточенным ритмом безумной лжи, и рушатся разом твои основы. Ты именно этого ждал? Скажи! Ведь что-то такое и было надо, Сознанье не мучай - поймёшь потом... (Элитным кошачьим – одна отрада, чтоб рядышком ластились сто котов).

С дурацкой улыбкой шагаешь с крыши и п? боку близкие – дом, семья... Да только росточком, дружок, не вышел – ведь кошка (ты помнишь?) она ничья. Повсюду гуляет, не меря квоты, всё чаще роняет своё «Пока», тебя вспоминает, давя зевоту, готовя невинный стальной капкан. Приглянется место любого сорта – отбиться сумеет от всяких жал. И снова выходишь встречать с эскортом, взволнованно сердце в ладони сжав, забыв, что недавно изжит и брошен (оно всё равно в унисон стучит). Давно ли с улыбкой звала хорошим? Теперь горизонт безупречно чист. Ответною лаской царапнет душу, обнимет потоком пушистых фраз, потом /ненароком/ чуток придушит, по праву считая мышами нас...

Мечта безнадёжно живёт в стакане и с пульсом усталым поёт не в такт. С утра терзаешь строку Мураками, но всё не радует? Эх, чудак! Устало карябаешь жизни прозу на черно-белой сплошной полосе, а ради неё принимаешь позу, что, типа иной, не такой как все... Так что ты там видишь, вперёд смотрящий? Которые сутки встаёт заря? Моргнуть не успеешь – сыграешь в ящик, но прежде потешишь себя (не зря!) – теперь не мешает осколок колкий, привычно сгорая, душой стареть. Эмоции сохнут на пыльной полке, и правильно – чтоб неповадно впредь! А что же там дальше – тоска и скука? Пророчит развязка какой финал?

Возможно, конечно, она и с**а... Ты просто кошек ещё не знал.

© Виктор Граф

 

Александр Степанов

Тане Ивановой-Яковлевой

Помни меня и потом не забудь:

мы друг без друга не выпили яда

на островах Ленинграда,

бывшего - Санкт-Петербург.

Мы шли ко дну бутафорской реки

в точке, где отроду не было брода,

между фигурами Клодта,

каждое утро. Аминь.

Вниз самосвалами сыпали снег

с солью, окурками, рваной калошей.

Враг каучука и кожи –

снег! И другого здесь нет.

Здесь коротка беспокойная жизнь,

а сторона, на которой опасно,

вместе с гвоздикою красной,

будто приподнятый щит.

Но ничего не случилось потом:

снег не растаял, весна не настала;

лишь до большого вокзала

семь остановок, как сто.

Надо скорее собраться к другой

темной реке и промучиться также,

как уже, было однажды,

мучился Публий Назон.

Чтоб никому не отправить письма,

сгинув во времени и непогоде.

И корабли не заходят.

И не идут поезда.

Время, когда с отдаленных трибун

к нам прикоснулся святейший Апостол,

мы не заметили просто…

Помни меня, не забудь.

© Александр Степанов

 

Он, в общем, обычный блудливый кот,

Она - безрассудно-свободная кошка.

Ему бы понять, что она его ждет,

А ей - что он любит, и не понарошку.

Он не аморален, хотя и не свят.

Она не невинна, но не безнадежна.

Ее приручить он, пожалуй бы, рад,

Но в ней много "нет", и совсем мало "можно".

В ней много "не верю" и много "не надо",

Она дарит ласки, но когти не прячет.

В ней много сомнений, где ложь, а где правда,

Но даже от боли она редко плачет.

В ее безрассудной кошачьей судьбе

Нет ни постоянства, ни веры, ни верности.

Так - все восемь жизней - сама по себе,

Но в этой, последней, ей хочется нежности.

 

Справедливости ради, хочу написать, что автор предыдущего стихо Даша Никитина,... продолжить его в авторском варианте

........

Он с грустью знаком; был с печалью на ты,

Болел от тоски и страдал от предательства,

Он много мудрей, чем другие коты:

Он верит в любовь и готов к обязательствам.

Он мог бы ее научить не бояться,

ему доверять, не противясь опеке,

И, сердце открыв, больше не закрываться,

и знать, что он рядом - сейчас и навеки.

Он кот, каких мало, она это знает,

И он для нее идеально подходит.

И тут бы не спорить... Но так не бывает:

Кошачья любовь вместе с мартом проходит.

и выложить это

Он ничего мне не обещал.

Он просто был. Где-то между строк.

Он иногда без меня скучал,

Бывало, даже уснуть не мог.

Он ни о чем меня не просил.

Он просто был. Не таким, как все.

Мои ладони в него вросли,

Или так просто казалось мне?

На самом деле, всё ерунда.

И без него тоже можно жить.

Он не любил меня никогда.

Он бесподобно умел смешить.

Алиса Кош

 

Роберт Рождественский.

За тобой

через года

иду,

не колеблясь.

Если ты —

провода,

я —

троллейбус.

Ухвачусь за провода

руками долгими,

буду жить

всегда-всегда

твоими токами.

Слышу я:

«Откажись!

Пойми

разумом:

неужели это жизнь —

быть привязанным?!

Неужели в этом есть

своя логика?!

Ой, гляди —

надоест!

Будет плохо».

Ладно!

Пусть свое

гнут —

врут расцвеченно.

С ними я

на пять минут,

с тобой —

вечно!

Ты —

мой ветер и цепи,

сила и слабость.

Мне в тебе,

будто в церкви,

страшно и сладко.

Ты —

неоткрытые моря,

мысли тайные.

Ты —

дорога моя,

давняя,

дальняя.

Вдруг —

ведешь меня

в леса!

Вдруг —

в Сахары!

Вот бросаешь,

тряся,

на ухабы!

Как ребенок, смешишь.

Злишь, как пытка...

Интересно мне

жить.

Любопытно!

 

безголовое пиратство

Щербанова Татьяна

…не бумага кончилась, не чернила

и с погодой питерской все в порядке.

выходя из комнаты, обронила

поцелуй рассеянно, как перчатку…

на пробор причесанный бледный вечер –

по годам заносчивый недотрога.

млечный путь над Питером слишком млечен,

чтобы принцу юному стать дорогой,

чтобы как-то выстроить наше завтра,

и витает в воздухе безысходность.

не чернила кончились – просто автор

вдруг пришел в полнейшую непригодность:

он мечтал отчаянным стать корсаром,

а пришлось – задумчивым крысоловом,

и в пиратство дудочка затесалась,

и пиратство сделалось безголовым,

безголосым сделалось и бессильным,

и на реях вешало полотенца…

…выходя из комнаты, не спросила,

отчего так бешено бьется сердце.

 

5 июня 1898 года родился Федерико Гарсиа Лорка - испанский поэт и драматург.

ЕСЛИ Б МОГ ПО ЛУНЕ ГАДАТЬ Я

Я твое повторяю имя

по ночам во тьме молчаливой,

когда собираются звезды

к лунному водопою

и смутные листья дремлют,

свесившись над тропою.

И кажусь я себе в эту пору

пустотою из звуков и боли,

обезумевшими часами,

что о прошлом поют поневоле.

Я твое повторяю имя

этой ночью во тьме молчаливой,

и звучит оно так отдаленно,

как еще никогда не звучало.

Это имя дальше, чем звезды,

и печальней, чем дождь усталый.

Полюблю ли тебя я снова,

как любить я умел когда-то?

Разве сердце мое виновато?

И какою любовь моя станет,

когда белый туман растает?

Будет тихой и светлой?

Не знаю.

Если б мог по луне гадать я,

как ромашку, ее обрывая!

 

7 июня - День незнакомой кофейни

Viaggio (В итальянской кофейне)

Таня Кузнецова

Здесь так прохладно, даже в летний зной.

И много лиц, как будто в выходной.

А я пришла за кофе и добавкой

вчерашних чувств. Они опять со мной.

Я все равно от них не убегу.

Они легли в моих бровей дугу.

И, увидав в углу твою фигуру,

я даже удивиться не смогу.

Я наспех допишу свои стихи

и поднимусь. О Боже, помоги!

Как будто бы сейчас все в мире видят

твою усмешку и мои шаги.

И, задохнувшись, словно от прыжка,

отдам тебе два скомканных листка

и быстро вверх пойду куда-то к небу.

А ты... ты здесь останешься. Пока.

 

...Забросить все. Уйти в бега.

Нырнуть в дворовые колодца,

Где мокнет чахлый лучик солнца –

Умчаться к невским берегам…

Я обещала, что вернусь.

Вновь глажу взглядом рябь каналов…

Записан знахарем в анналы,

Мой Питер, излечивший грусть.

Умыться свежестью Невы,

Гулять бездумно по Фонтанке,

Души, залечивая ранки

И мысли грешной головы…

из "Я вернусь" Ольга Уваркина

 

[SIZE=14pt]Высказать море.[/SIZE]

Говорю: в той стране, куда провожают солнце,

смерти нет.

Потому что море еще вернется:

голубыми чернилами – хватит на все тетради,

горьким ветром, цветущим миртом, зеркальной гладью,

золотой на закате и розовой на восходе…

Кто глядится в нее – или кто из нее выходит

мне навстречу, вперед, прижимая к стеклу ладони,

и вполголоса мне поет, и меня хоронит,

и рукой мне машет, и смерти мне не прощает -

под сырой скалой, под непрочным ночным причалом…

И несет мое сердце над морем, как чайка в клюве,

и вздыхает: вот горе-то, ты же меня не любишь,

сколько я ни рисую парус – ты все не хочешь…

…говорю: что поделаешь, я и себя – не очень.

Сожалею и каюсь: слова мне не стоят жизни,

но своих не осталось – и я говорю чужими.

В темном небе, в подлунном блеске, в рассветной хмари

я нанизываю на леску – amore, mare…

Я беспечно делюсь с другими, что могут сами

выговаривать море как имя, нести как знамя…

Там, где ты собираешь соль, говорю: пустое,

ибо морю нет меры, и соль ничего не стоит,

потому что сердце отпущено на свободу –

глупый камешек с дыркой, что брошен обратно в воду…

[SIZE=10pt](с) Екатерина Перченкова[/SIZE]

 

По лилово-желтым лужам шел котенок всем ненужный.

Грязный, мокрый и холодный он плутал весьма голодный.

Люди мимо проходили, плыли в лужах магазины,

Отражался столб фонарный и гаишник-парень славный.

Плыл листочек желтый очень, дереву ненужный впрочем,

Косяком летела стая, тоже в лужах пролетая,

А котенок, жалкий очень, каждой капелькой промочен,

Шел и что-то там мяукал, всех людей вгоняя в скуку.

И пинали все котенка, что-то фыркая вдогонку,

И бросали палки, ветки, камни, фантик от конфетки...

Вот открылась рядом дверца, человек послушал сердцем

(Потому как наше ухо к чувствам кошек слишком глухо)

Что ж мурлыкает котенок так печально и негромко?

Оказалось всё неправда! Пел он песни, а не плакал!

Был котенок очень весел, просто голову повесил,

Чтобы в лужах видеть лучше, как в толпу собрались тучи,

Как фонарик, словно солнце, отразился в лужи блюдце,

Как спешат домой ботинки, топнув луже в серединку,

Как искрит такой красивый ранним утром первый иней,

Как плывет корабль-листочек, красно-желтый, яркий очень.

Шел котенок и мяукал как прекрасно это утро.

Человек в двери нагнулся, за котенком потянулся,

Потому что пел котенок, как людей хороших много.

Как он любит их игрушки: нитки, фантики, катушки.

Но прекрасней всех игрушек, руки, чешущие ушко...

И ни строчечки про голод, про собачий этот холод.

В песне нет ни грамма фальши! Мы не представляли раньше,

Что совсем другие чувства, если кошку сердцем слушать.

Автора не нашла

 

Это, похоже, перевод с итальянского, автор (Зарегистрируйтесь или Авторизуйтесь).

 

ИЗ ДНЕВНИКА

Должно быть, жизнь и хороша,

Да что поймёшь ты в ней, спеша

Между купелию и моргом,

Когда мытарится душа

То отвращеньем, то восторгом?

Непостижимостей свинец

Всё толще над мечтой понурой,—

Вот и дуреешь наконец,

Как любознательный кузнец

Над просветительной брошюрой.

Пора не быть, а пребывать,

Пора не бодрствовать, а спать,

Как спит зародыш крутолобый,

И мягкой вечностью опять

Обволокнуться, как утробой.

Владислав Ходасевич

 

Не бродить, не мять в кустах багряных.

Не бродить, не мять в кустах багряных

Лебеды и не искать следа.

Со снопом волос твоих овсяных

Отоснилась ты мне навсегда.

С алым соком ягоды на коже,

Нежная, красивая, была

На закат ты розовый похожа

И, как снег, лучиста и светла.

Зерна глаз твоих осыпались, завяли,

Имя тонкое растаяло, как звук,

Но остался в складках смятой шали

Запах меда от невинных рук.

В тихий час, когда заря на крыше,

Как котенок, моет лапкой рот,

Говор кроткий о тебе я слышу

Водяных поющих с ветром сот.

Пусть порой мне шепчет синий вечер,

Что была ты песня и мечта,

Все ж, кто выдумал твой гибкий стан

и плечи -

К светлой тайне приложил уста.

Не бродить, не мять в кустах багряных

Лебеды и не искать следа.

Со снопом волос твоих овсяных

Отоснилась ты мне навсегда.

__________________________________

Есенин Сергей

 

Артем Сенчило

Можно не верить оракулу, веря в приметы:

Все, что случается, тысячи лет, как не ново.

Музы, устав от поэтов, уходят к атлетам -

Те хоть не пьют. И не курят. И дарят не слово.

Знают цари и жрецы, что толпе невозможно

В ангелов верить, не веря в богов и героев.

Меч гладиатора в цирке не прячется в ножны:

Круче гекзаметра зрелище честного боя,

Раны героев реальней сердечных терзаний,

Кровь отзывается бурей безумства в народе,

Смерть на арене почетней стотомных изданий,

Весть о победе важнее поэм о природе.

А у природы простые, как ямбы, законы:

Выживет тот, кто быстрее, сильнее и выше.

Театры пустеют. Растут, как грибы, стадионы.

Музы уходят. И только поэты все пишут.

 

А добрые люди...

А добрые люди накормят бездомную кошку…

Их души сияют, как люстры в вечерних окошках…

А злые зачем-то пинают дворнягу ногами,

Не зная, что могут остаться на улице сами…

А добрые люди помогут чужим, незнакомым…

Под небом пушистым они, как под крышею дома…

Им нравится снег и цветение ранних фиалок…

И мир меркантильный в сравнении с ними так жалок…

А люди хорошие дарят улыбку прохожим

И искренне верят, что зло быть сильнее не может.

И воздухом зимним, как чудом земным, наслаждаясь,

Они будут верить в добро, даже не сомневаясь…

А злые и чёрствые люди клянут непогоду,

И солнце не то, и дожди… Зря потеряны годы…

И дети шумят, окружают одни идиоты…

Ночами считают они под подушкой банкноты…

А добрые люди молитву прочтут на рассвете

И скажут «Спасибо за то, что здоровые дети,

Что мама жива и семья не распалась с годами,

За то, что волшебное небо сегодня над нами…»

А злые всё копят на сердце ненужные чувства…

В их душах от этого так неуютно и пусто…

И светят у них только люстры в вечерних окошках…

А добрые люди накормят бездомную кошку…

автора как обычно не знаю.

 

Ирина Самарина-Лабиринт

 

Я не люблю простых, неряшливых мужчин

В трико измятом, в тапочках домашних.

Не бегаю за пивом в магазин.

Не ем котлет и макарон вчерашних.

Я не люблю спокойных вечеров

Давить диван, торча от сериалов

Книженций про бандитов и ментов

Романов женских, глянцевых журналов

Я не люблю мажоров и льстецов,

А так же тех, кто прячет суть под маской

Самодовольных, жадных и глупцов.

И к слишком умным отношусь с опаской.

Я не люблю, когда в любовь-игра

Изящный фарс, с лапшою и ушами,

Желаний плотских блеф и мишура

Гнилая суть под шелком и бантами.

Я не люблю неискренность друзей.

Их псевдо-преданность и уваженье

Продажных и завистливых людей

Так жаждущих твоих побед крушенья.

Я не люблю быть неприступной, злой

Циничной стервой с тем, кому желанна

Быть милому ненужной и чужой

Такая жизнь- подобие капкана.

Я не люблю, когда тупой дурак,

Самовлюбленно извергает фразы,

Что заучил, а смысла их никак.

Понять не может. Глупость так заразна.

Я не люблю когда мужчина слаб

И сетует, что жизнь несправедлива.

Он гений, а удача, как сатрап,

Так деспотична. От таких гадливо.

Я не люблю, когда не ценят жизнь

И прожигают дни свои впустую

Под стягом неоправданных гордынь

По розам счастья слепо маршируют.

Я не люблю... не подвести черту

Под этим списком. Ставлю многоточье.......

©

 

Я не любил её, мне просто было в кайф,

Когда она сопела мирно рядом

И провожала по утрам влюбленным взглядом.

Я не любил ее, мне было хорошо,

Ни одиночества с ней не было, ни скуки.

Мне было по фигу, их сколько там ещё,

Но мне не нравились на ней чужие руки.

Я не любил её, но помнил всё о ней:

Любимые цветы и тон помады,

Всех тараканов в голове и всех друзей.

Зачем-то мне всё это было надо.

Я не любил её и никогда не врал,

Я тормозил её: " Малыш, всё несерьёзно".

Рассказывал, когда и с кем я спал,

Но сам боялся на щеках увидеть слёзы.

Я не любил её, меня манила страсть,

Когда шептала: "Хочешь, рядом буду?"

Да, я боялся сдаться и пропасть,

Когда скользили ниже её губы.

Я не любил её, но слушал её пульс,

Пытался отогреть её ладони.

Когда она теряла верный курс,

Я возвращал её настойчивым: "Родная..."

Я не любил её, мне нравился в ней шарм,

Улыбка и ямочки на пояснице.

В попытках отыскать, где мой журавль,

Я называл её "моя синица".

Я не любил её?