Любимые стихи выкладываем... | страница 6

????

это да,любимое,родное...

 

Судя по неоправданной затейливости слога и количеству грамматических ошибок, собственного сочинения? В теме "Любимые стихи"... доставляет

 

Нам некогда заглядывать

в глаза,

Встречая, видеть больше,

чем одежку,

И нас уже не трогает слеза,

Упавшая с ресниц не понарошку.

Нам некогда смотреть на облака,

Наивно и восторженно мечтая.

Мы много рассуждаем, но пока

Увы, мы не творим,

а вытворяем.

Совсем не замечая, как сердца

Устали от всех противостояний.

О, да, не разглядеть вблизи

лица,

Но мы не видим лиц

и с расстояний.

Мы видим только маски и тела,

Душе мы отвели такую малость.

Любовь уже так фальшью

обросла,

Что честной в ней осталась

только жалость.

И жизнь, как сумасшедшая

пурга,

Снежинками в ней кружат

наши даты,

И некогда нам вспомнить,

что снега

Растают обязательно когда-то.

Нам некогда заглядывать

в глаза,

Встречая, видеть больше,

чем одежку,

И нас уже не трогает слеза,

Упавшая с ресниц не понарошку.

Владимир Праслов

 

Не встречайтесь с первою любовью,

Пусть она останется такой -

Острым счастьем, или острой болью,

Или песней, смолкшей за рекой.

Не тянитесь к прошлому, не стоит -

Все иным покажется сейчас...

Пусть хотя бы самое святое

Неизменным остается в нас

Юлия Друнина

 

Я с детства нежно люблю Асадова и иногда читаю дочке.

Они студентами были.

Они друг друга любили.

Комната в восемь метров - чем не семейный дом?!

Готовясь порой к зачетам,

Над книгою или блокнотом

Нередко до поздней ночи сидели они вдвоем.

Она легко уставала,

И если вдруг засыпала,

Он мыл под краном посуду и комнату подметал.

Потом, не шуметь стараясь

И взглядов косых стесняясь,

Тайком за закрытой дверью белье по ночам стирал.

Но кто соседок обманет -

Тот магом, пожалуй, станет.

Жужжал над кастрюльным паром

их дружный осиный рой.

Ее называли лентяйкой,

Его ехидно хозяйкой,

Вздыхали, что парень - тряпка и у жены под

пятой.

Нередко вот так часами

Трескучими голосами

Могли судачить соседки, шинкуя лук и морковь.

И хоть за любовь стояли,

Но вряд ли они понимали,

Что, может, такой и бывает истинная любовь!

Они инженерами стали.

Шли годы без ссор и печали.

Но счастье - капризная штука, нестойка

порой, как дым.

После собранья, в субботу,

Вернувшись домой с работы,

Однажды жену застал он целующейся с другим.

Нет в мире острее боли.

Умер бы лучше, что ли!

С минуту в дверях стоял он, уставя

в пространство взгляд.

Не выслушал объяснений,

Не стал выяснять отношений,

Не взял ни рубля, ни рубахи, а молча шагнул

назад...

С неделю кухня гудела:

"Скажите, какой Отелло!

Ну целовалась, ошиблась... немного взыграла

кровь!

А он не простил".- "Слыхали?"-

Мещане! Они и не знали,

Что, может, такой и бывает истинная любовь!

Сатана.

Ей было - двенадцать, тринадцать - ему,

Им бы дружить всегда.

Но люди понять не могли, почему

Такая у них вражда?!

Он звал ее ”бомбою” и весной

Обстреливал снегом талым.

Она в ответ его - ”сатаной”,

”Скелетом”и ”зубоскалом”.

Когда он стекло мячом разбивал,

Она его уличала.

А он ей на косы жуков сажал,

Совал ей лягушек и хохотал,

Когда она верещала.

Ей было - пятнадцать, шестнадцать - ему,

Но он не менялся никак,

И все уже знали давно, почему

Он ей не сосед, а враг.

Он ”бомбой” ее по-прежнему звал,

Вгонял насмешками в дрожь.

И только снегом уже не швырял

И диких не корчил рож.

Выйдет порой из подъезда она,

Привычно глянет на крышу,

Где свист, где турманов кружит волна,

И даже не сморщится: « У, сатана!

Как я тебя ненавижу!»

А если праздник приходит в дом,

Она нет-нет и шепнет за столом:

« Ах, как это славно, право, что он

К нам в гости не приглашен!»

И мама, ставя на стол пироги,

Скажет дочке своей:

«Конечно! Ведь мы приглашаем друзей.

Зачем нам твои враги!»

Ей - девятнадцать, двадцать - ему.

Они студенты уже.

Но тот же холод на их этаже,

Недругам мир не к чему.

Теперь он ”бомбой” ее не звал,

Не корчил, как в детстве, рожи,

А ”тетей Химией” величал

И ”тетей Колбою” тоже.

Она же, гневом своим полна,

Привычкам не изменяла,

И так же сердилась: «У, сатана!»

И так же его презирала.

Был вечер, и пахло в садах весной.

Дрожала звезда, мигая...

Шел паренек с девчонкой одной,

Домой ее провожая.

Он не был с ней даже знаком почти,

Просто шумел карнавал,

Просто им было по пути,

Девчонка боялась домой идти,

И он ее провожал.

Потом, когда в полночь взошла луна,

Свистя, возвращался назад.

И вдруг возле дома: «Стой, сатана!

Стой, тебе говорят!

Все ясно, все ясно! Так вот ты какой?

Значит, встречаешься с ней?!

С какой-то фитюлькой, пустой, дрянной!

Не смей! Ты слышишь? Не смей!

Даже не спрашивай почему? «

Сердито шагнула ближе

И вдруг, заплакав, прижалась к нему:

« Мой! Не отдам, не отдам никому!

Как я тебя ненавижу!»

«Прогрессивный роман»

Он смеялся сурово и свысока

И над тем, как держалась она несмело,

И над тем, что курить она не умела

И пила лишь сухое, и то слегка.

И когда она кашляла, дым глотая,

Утирая слезу с покрасневших век,

Он вздыхал, улыбаясь: - Минувший век!

Надо быть современною, дорогая!

Почитая скабрез «прогрессивным делом»,

Был и в речи он истинным «молодцом».

И таким иногда громыхал словцом,

Что она от смущенья багровела.

А на страх, на застенчивые слова

И надежду открыть золотые дали

Огорченно смеялся в ответ: - Видали?

До чего же наивная голова!

Отдохни от высоких своих идей.

И, чтоб жить хорошо посреди вселенной,

Сантименты, пожалуйста, сдай в музей,

Мы не дети, давай не смешить людей,

Будь хоть раз ну действительно современной!

Был «наставник» воистину боевой

И, как видно, сумел, убедил, добился.

А затем успокоился и… женился,

Но женился, увы, на совсем другой.

На какой? Да как раз на такой, которая

И суровой, и твердой была к нему.

На улыбки была далеко не скорая,

А строга – как боярыня в терему.

И пред ней, горделивой и чуть надменной,

Он сгибался едва ли не пополам…

Вот и верь «прогрессивным» теперь речам.

Вот и будь после этого «современной»!

Чудачка

Одни называют ее чудачкой

И пальцем на лоб - за спиной, тайком.

Другие - принцессою и гордячкой,

А третьи просто синим чулком.

Птицы и те попарно летают,

Душа стремится к душе живой.

Ребята подруг из кино провожают,

А эта одна убегает домой.

Зимы и весны цепочкой пестрой

Мчатся, бегут за звеном звено...

Подруги, порой невзрачные просто,

Смотришь - замуж вышли давно.

Вокруг твердят ей: - Пора решаться.

Мужчины не будут ведь ждать, учти!

Недолго и в девах вот так остаться!

Дело-то катится к тридцати...

Неужто не нравился даже никто? -

Посмотрит мечтательными глазами:

- Нравиться нравились. Ну и что?

- И удивленно пожмет плечами.

Какой же любви она ждет, какой?

Ей хочется крикнуть: "Любви-звездопада!

Красивой-красивой! Большой-большой!

А если я в жизни не встречу такой,

Тогда мне совсем никакой не надо!"

ТРУСИХА

Шар луны под звездным абажуром

Озарял уснувший городок.

Шли, смеясь, по набережной хмурой

Парень со спортивною фигурой

И девчонка - хрупкий стебелек.

Видно, распалясь от разговора,

Парень, между прочим, рассказал,

Как однажды в бурю ради спора

Он морской залив переплывал,

Как боролся с дьявольским теченьем,

Как швыряла молнии гроза.

И она смотрела с восхищеньем

В смелые, горячие глаза...

А потом, вздохнув, сказала тихо:

- Я бы там от страха умерла.

Знаешь, я ужасная трусиха,

Ни за что б в грозу не поплыла!

Парень улыбнулся снисходительно,

Притянул девчонку не спеша

И сказал:- Ты просто восхитительна,

Ах ты, воробьиная душа!

Подбородок пальцем ей приподнял

И поцеловал. Качался мост,

Ветер пел... И для нее сегодня

Мир был сплошь из музыки и звезд!

Так в ночи по набережной хмурой

Шли вдвоем сквозь спящий городок

Парень со спортивною фигурой

И девчонка - хрупкий стебелек.

А когда, пройдя полоску света,

В тень акаций дремлющих вошли,

Два плечистых темных силуэта

Выросли вдруг как из-под земли.

Первый хрипло буркнул:- Стоп, цыпленки!

Путь закрыт, и никаких гвоздей!

Кольца, серьги, часики, деньжонки -

Все, что есть,- на бочку, и живей!

А второй, пуская дым в усы,

Наблюдал, как, от волненья бурый,

Парень со спортивною фигурой

Стал спеша отстегивать часы.

И, довольный, видимо, успехом,

Рыжеусый хмыкнул:- Эй, коза!

Что надулась?! - И берет со смехом

Натянул девчонке на глаза.

Дальше было все как взрыв гранаты:

Девушка беретик сорвала

И словами:- Мразь! Фашист проклятый!-

Как огнем детину обожгла.

- Комсомол пугаешь? Врешь, подонок!

Ты же враг! Ты жизнь людскую пьешь!-

Голос рвется, яростен и звонок:

- Нож в кармане? Мне плевать на нож!

За убийство - стенка ожидает.

Ну, а коль от раны упаду,

То запомни: выживу, узнаю!

Где б ты ни был, все равно найду!

И глаза в глаза взглянула твердо.

Тот смешался:- Ладно... тише, гром...-

А второй промямлил:- Ну их к черту! -

И фигуры скрылись за углом.

Лунный диск, на млечную дорогу

Выбравшись, шагал наискосок

И смотрел задумчиво и строго

Сверху вниз на спящий городок,

Где без слов по набережной хмурой

Шли, чуть слышно гравием шурша,

Парень со спортивною фигурой

И девчонка - слабая натура,

"Трус" и "воробьиная душа".

 

вот сайт с его стихами: (Зарегистрируйтесь или Авторизуйтесь)

мне нравится тоже...

Эдуард Асадов

Антология русской поэзии

ХУДШАЯ ИЗМЕНА

Какими на свете бывают измены?

Измены бывают явными, тайными,

Злыми и подлыми, как гиены,

Крупными, мелкими и случайными.

А если тайно никто не встречается,

Не нарушает ни честь, ни обет,

Ничто не случается, не совершается,

Измена может быть или нет?

Раздвинув два стареньких дома плечом,

С кармашками окон на белой рубашке,

Вырос в проулке верзила-дом,

В железной фуражке с лепным козырьком,

С буквами "Кинотеатр" на пряжке.

Здесь, на девятом, в одной из квартир,

Гордясь изяществом интерьера,

Живет молодая жена инженера,

Душа семейства и командир.

Спросите мужа, спросите гостей,

Соседей спросите, если хотите,

И вам не без гордости скажут, что с ней

По-фатоватому не шутите!

Она и вправду такой была.

Ничьих, кроме мужниных, ласк не знала.

Смеялись: - Она бы на зов не пошла,

Хоть с мужем сто лет бы в разлуке жила,

Ни к киногерою, ни к адмиралу.

И часто, иных не найдя резонов,

От споров сердечных устав наконец,

Друзья ее ставили в образец

Своим беспокойным и модным женам.

И все-таки, если бы кто прочел,

О чем она втайне порой мечтает,

Какие мысли ее посещают,

Он только б руками тогда развел!

Любила мужа иль не любила?

Кто может ответить? Возможно - да.

Но сердце ее постепенно остыло.

И не было прежнего больше пыла,

Хоть внешне все было как и всегда.

Зато появилось теперь другое.

Нет, нет, не встречалась она ни с кем!

Но в мыслях то с этим была, то с тем...

А в мыслях чего не свершишь порою.

Эх, если б добряга, глава семейства,

Мог только представить себе хоть раз,

Какое коварнейшее злодейство

Творится в объятьях его подчас!

Что видит она затаенным взором

Порой то этого, то того,

То адмирала, то киноактера,

И только, увы, не его самого...

Она не вставала на ложный путь,

Ни с кем свиданий не назначала,

Запретных писем не получала,

Ее ни в чем нельзя упрекнуть.

Мир и покой средь домашних стен.

И все-таки, если сказать откровенно,

Быть может, как раз вот такая измена -

Самая худшая из измен!

 

Горбовская Е.

Там, где у Сфинкса кончаются лапки –

Там начинается всё остальное,

Там иудейки, они же арабки

Прутся от шмотки с кровавым подбоем,

Там начинается всё, что я помню:

Снег почерневший лежит и не тает,

Чудище обло, озорно, огромно –

Сволочь стозевная – лает и лает...

Там начинаются эти могилы,

Эти родильные на..й дома,

Где не проходят потуги вполсилы,

И акушерка орёт, чтоб – «сама»...

Крестная сила, клыкастые бабки,

Вечная карма и грехЪ, что на «ять»...

Там, где у Сфинкса кончаются лапки,

Лучше не нужно подолгу стоять.

Чьи-то пальцы пахнут ладаном,

А моим ещё тепло.

Я сижу под Баден-Баденом,

Пью вискарь, грызу стекло.

И дивлюсь, как всё продумано,

И кошусь на полумрак...

Пианист играет Шумана —

Мне от Шумана — никак.

Мне вообще всё нынче хихоньки.

Отсмеюсь — шагну во тьму —

Прям туда, где каждый тихонько

Топит сам свою му-му.

..Прийти на рынок без копейки денег,

Понюхать розы и потрогать веник,

И перепробовать все то, что разрешат –

Капусту, творог, мед и виноград,

Сказать, что мед – балованный, а творог –

Не так уж и хорош, насколько дорог,

И с чувством собственной законной правоты

Еще раз перенюхать все цветы

Помидоры, сайра, пиво

И попутчик молодой.

Буду слушать терпеливо

Анекдоты с бородой.

И, забыв, что люди волки,

Полюблю я всех людей.

Кроме тётки с верхней полки

С ореолом бигудей.

Город готики и статики,

Кирхи с крепкими дверьми,

Оловянные солдатики

С деревянными бл...ми,

Кружевные занавески

И скатёрка на столе,

Никому не интересно,

Есть ли правда на земле.

«Из мужского туалета –

кривоногий и хромой»… -

Боже мой, откуда это?

Мама, я хочу домой!

И снова – плохо

И снова – плаха

И снова – плач

Глотая слёзы, терзает Баха

Дитя-скрипач

И не даётся, не удаётся

То «до» тянуть,

Но всё зачтётся, нo всё срастётся

Когда-нибудь –

И это "плохо"

И эта плаха

И этот плач

Скрипач, который не верит в Баха –

Он не скрипач.

А один чудесный мальчик

Посвятил мне странный стих.

Он прочел, а я молчала.

Я молчала – он притих.

Я сказала: "Очень мило..."

Мальчик вспыхнул горячо.

Я неискренне спросила:

"Может, что–нибудь еще?"

Он сказал: "Да ради бога!" –

А лицо такое злое...

Успокоился немного,

И прочел мне "Буря мглою..."

Ох уж эти ваши вериги у чресел! –

Вам бы только напридумывать себе горе.

У меня ведь их тоже есть, этих песен,

И не меньше вашего тех историй –

Таких историй, что вы забудете,

Откуда родом всё ваше умное,

Откуда дети те, откуда люди те,

Откуда море здесь, такое шумное...

Я всё поймать хотела взгляд,

А он скользил за вырез блузки.

Вы мне сказали: «Я там рад...» –

А так не говорят по-русски,

И не касаются рукой

Чужих, ненужных Вам коленок...

И что за взгляд у Вас такой –

Вам как – из горла иль из вены?

...Когда б мы не были «на вы»,

Вам не сносить бы головы.

 

Эдуард Асадов стихи

Антология русской поэзии

Люблю я собаку за верный нрав,

За то, что, всю душу тебе отдав,

В голоде, в холоде или разлуке

Не лижет собака чужие руки.

У кошки-дуры характер иной.

Кошку погладить может любой.

Погладил - и кошка в то же мгновенье,

Мурлыча, прыгает на колени.

Выгнет спину, трется о руку,

Щурясь кокетливо и близоруко.

Кошке дешевая ласка не стыдна,

Глупое сердце не дальновидно.

От ласки кошачьей душа не согрета.

За крохи немного дают взамен:

Едва лишь наскучит мурлыканье это -

Встанут и сбросят ее с колен.

Собаки умеют верно дружить,

Не то что кошки - лентяйки и дуры.

Так стоит ли, право, кошек любить

И тех, в ком живут кошачьи натуры?!

 

Ткни пальцем в ошибки, будь ласка, обсудим, посмеёмся

 

аааааа..4-й класс..наизусть с тех пор знаю..

ещё вот у Гиппиус нравится:

ОНА

В своей бессовестной и жалкой низости,

Она как пыль сера, как прах земной.

И умираю я от этой близости,

От неразрывности ее со мной.

Она шершавая, она колючая,

Она холодная, она змея.

Меня изранила противно-жгучая

Ее коленчатая чешуя.

О, если б острое почуял жало я!

Неповоротлива, тупа, тиха.

Такая тяжкая, такая вялая,

И нет к ней доступа - она глуха.

Своими кольцами она, упорная,

Ко мне ласкается, меня душа.

И эта мертвая, и эта черная,

И эта страшная - моя душа!

1905

Зинаида Гиппиус

 

Мне тоже очень нравятся его стихи особенно

ЭДУАРД АСАДОВ

ДАЧНИКИ

Брызгая лужами у ворот,

Ветер мчит босиком по улице.

Пригорок, как выгнувший спину кот,

Под солнцем в сонной дремоте щурится.

Радость взрослых и детворы!

Долой все задачи и все задачники!

Да здравствуют лодки, грибы, костры!

И вот из города, из жары

С шумом и грохотом едут дачники.

Родители любят своих ребят

И, чтобы глаза малышей блестели,

Дарят им кошек, птенцов, щенят,

Пускай заботятся и растят.

Хорошему учатся с колыбели!

И тащат щенята с ранней зари

С хозяев маленьких одеяла.

Весь день раздается: - Служи! Замри! -

Нет, право же, что там ни говори,

А добрых людей на земле немало!

Ветер колючий листву сечет

И, по-разбойничьи воя, кружит.

Хлопья седые швыряет в лужи

И превращает их в ломкий лед.

Сады, нахохлившись, засыпают,

В тучи закутался небосклон.

С грохотом дачники уезжают,

Машины, простудно сопя, чихают

И рвутся выбраться на бетон.

И слышат только седые тучи

Да с крыш галдящее воронье,

Как жалобно воет, скулит, мяучит

На дачах брошенное зверье.

Откуда им, кинутым, нынче знать,

Что в час, когда месяц блеснет в окошке

(Должны же ведь дети спокойно спать!),

Родители будут бесстыдно лгать

О славной судьбе их щенка иль кошки.

Что ж, поиграли - и с глаз долой!

Кончилось лето, и кончились чувства.

Бездумно меняться вот так душой -

Непостижимейшее искусство!

А впрочем, "звери" и не поймут,

Сердца их все с тою же верой бьются.

Они на крылечках сидят и ждут

И верят, глупые, что дождутся...

И падает, падает до зари,

Как саван, снежное покрывало...

Конечно же, что там ни говори,

А "добрых" людей на земле немало!

1972 г.

 

Люблю стихи Асадова.

Артистка

Концерт. На знаменитую артистку,

Что шла со сцены в славе и цветах,

Смотрела робко девушка-хористка

С безмолвным восхищением в глазах.

Актриса ей казалась неземною

С ее походкой, голосом, лицом.

Не человеком - высшим божеством,

На землю к людям посланным судьбою.

Шло "божество" вдоль узких коридоров,

Меж тихих костюмеров и гримеров,

И шлейф оваций гулкий, как прибой,

Незримо волочило за собой.

И девушка вздохнула:- В самом деле,

Какое счастье так блистать и петь!

Прожить вот так хотя бы две недели,

И, кажется, не жаль и умереть!

А "божество" в тот вешний поздний вечер

В большой квартире с бронзой и коврами

Сидело у трюмо, сутуля плечи

И глядя вдаль усталыми глазами.

Отшпилив, косу в ящик положила,

Сняла румянец ватой не спеша,

Помаду стерла, серьги отцепила

И грустно улыбнулась:- Хороша...

Куда девались искорки во взоре?

Поблекший рот и ниточки седин...

И это все, как строчки в приговоре,

Подчеркнуто бороздками морщин...

Да, ей даны восторги, крики "бис",

Цветы, статьи "Любимая артистка!",

Но вспомнилась вдруг девушка-хористка,

Что встретилась ей в сумраке кулис.

Вся тоненькая, стройная такая,

Две ямки на пылающих щеках,

Два пламени в восторженных глазах

И, как весенний ветер, молодая...

Наивная, о, как она смотрела!

Завидуя... Уж это ли секрет?!

В свои семнадцать или двадцать лет

Не зная даже, чем сама владела.

Ведь ей дано по лестнице сейчас

Сбежать стрелою в сарафане ярком,

Увидеть свет таких же юных глаз

И вместе мчаться по дорожкам парка...

Ведь ей дано открыть мильон чудес,

В бассейн метнуться бронзовой ракетой,

Дано краснеть от первого букета,

Читать стихи с любимым до рассвета,

Смеясь, бежать под ливнем через лес...

Она к окну устало подошла,

Прислушалась к журчанию капели.

За то, чтоб так прожить хоть две недели,

Она бы все, не дрогнув, отдала!

 

Да...Асадов хорошо чувствовал...и писал хорошо, проникновенно..

Аптека "счастья"

Сегодня - кибернетика повсюду.

Вчерашняя фантастика - пустяк!

А в будущем какое будет чудо?

Конечно, точно утверждать не буду,

Но в будущем, наверно, будет так:

Исчезли все болезни человека.

А значит, и лекарства ни к чему!

А для духовных радостей ему

Открыт особый магазин-аптека.

Какая б ни была у вас потребность,

Он в тот же миг откликнуться готов:

- Скажите, есть у вас сегодня нежность?

- Да, с добавленьем самых теплых слов.

- А мне бы счастья, бьющего ключом?

Какого вам: на месяц? На года?

- Нет, мне б хотелось счастья навсегда!

- Такого нет. Но через месяц ждем!

- А я для мужа верности прошу!

- Мужская верность? Это, право, сложно...

Но ничего. Я думаю, возможно.

Не огорчайтесь. Я вам подыщу.

- А мне бы капель трепета в крови.

Я - северянин, человек арктический.

- А мне - флакон пылающей любви

И полфлакона просто платонической!

- Мне против лжи нельзя ли витамин?

- Пожалуйста, и вкусен, и активен!

- А есть для женщин "Антиговорин"?

- Есть. Но пока что малоэффективен...

- А покоритель сердца есть у вас?

- Да. Вот магнит. Его в кармашке носят.

Любой красавец тут же с первых фраз

Падет к ногам и женится на вас

Мгновенно. Даже имени не спросит.

- А есть "Аитискандальная вакцина"?

- Есть в комплексе для мужа и жены:

Жене - компресс с горчицей, а мужчине

За час до ссоры - два укола в спину

Или один в сидячью часть спины...

- Мне "Томный взгляд" для глаз любого цвета!

- Пожалуйста, по капле перед сном.

- А мне бы страсти...

- Страсти - по рецептам!

Страстей и ядов так не выдаем!

- А мне вон в тех коробочках хотя бы,

"Признание в любви"! Едва нашла!

- Какое вам: со свадьбой иль без свадьбы?

- Конечно же, признание со свадьбой.

Без свадьбы хватит! Я уже брала!..

- А как, скажите, роды облегчить?

- Вот порошки. И роды будут гладки.

А вместо вас у мужа будут схватки.

Вы будете рожать, а он - вопить.

Пусть шутка раздувает паруса!

Но в жизни нынче всюду чудеса!

Как знать, а вдруг, еще при нашем веке,

Откроются такие вот аптеки?!

Падает снег

Падает снег, падает снег -

Тысячи белых ежат...

А по дороге идет человек,

И губы его дрожат.

Мороз под шагами хрустит, как соль,

Лицо человека - обида и боль,

В зрачках два черных тревожных флажка

Выбросила тоска.

Измена? Мечты ли разбитой звон?

Друг ли с подлой душой?

Знает об этом только он

Да кто-то еще другой.

Случись катастрофа, пожар, беда -

Звонки тишину встревожат.

У нас милиция есть всегда

И "Скорая помощь" тоже.

А если просто: падает снег

И тормоза не визжат,

А если просто идет человек

И губы его дрожат?

А если в глазах у него тоска -

Два горьких черных флажка?

Какие звонки и сигналы есть,

Чтоб подали людям весть?!

И разве тут может в расчет идти

Какой-то там этикет,

Удобно иль нет к нему подойти,

Знаком ты с ним или нет?

Падает снег, падает снег,

По стеклам шуршит узорным.

А сквозь метель идет человек,

И снег ему кажется черным...

И если встретишь его в пути,

Пусть вздрогнет в душе звонок,

Рванись к нему сквозь людской поток.

Останови! Подойди!

Хорошо, хотя немного наивно...

 

Это только грамматические, по знакам препинания лень выделять, и опечатки я не включала.

 

училка что ли?)

 

Ню, ню может ащё словарём Даля, Ожегова подтвердишь и пригрозишь?

Очепятка есть одна, заметил.

А боле, мне лень с тобой, надменностью твоей тягаться!

Пустая, глупая и злая, та затея!

 

БАБУШКЕ

Продолговатый и твердый овал,

Черного платья раструбы...

Юная бабушка! Кто целовал

Ваши надменные губы?

Руки, которые в залах дворца

Вальсы Шопена играли...

По сторонам ледяного лица

Локоны, в виде спирали.

Темный, прямой и взыскательный взгляд.

Взгляд, к обороне готовый.

Юные женщины так не глядят.

Юная бабушка, кто вы?

Сколько возможностей вы унесли,

И невозможностей - сколько? -

В ненасытимую прорву земли,

Двадцатилетняя полька!

День был невинен, и ветер был свеж.

Темные звезды погасли.

- Бабушка! - Этот жестокий мятеж

В сердце моем - не от вас ли?..

 

Браво! Как-то так в масть!

...Впрочем, должен я признать и кое где, с тобою согласиться.

Но только лишь, чуть чуть.

 

Ну попросил, человек, жду терь, когда смеяццо начнет)

Чуть-чуть

Ну ты же сам попросил, сказал посмеемся, я люблю повеселиццо))

 

Иосиф Бродский

Сначала в бездну свалился стул,

потом - упала кровать,

потом - мой стол. Я его столкнул

сам. Не хочу скрывать.

Потом - учебник "Родная речь",

фото, где вся моя семья.

Потом четыре стены и печь.

Остались пальто и я.

Прощай, дорогая. Сними кольцо,

выпиши вестник мод.

И можешь плюнуть тому в лицо,

кто место мое займет.

****************

Тебе ещё самой не верится,

Что этот мир – твоё владение,

Что сказки выпорхнули птицами

С давно нечитанных страниц -

Найдётся принц (куда он денется!),

Сплетутся явь и сновидения,

Лишь Ночь с пушистыми ресницами

Коснётся клавиш половиц.

Вползут туманы белой ватою

В низины, поймы и овражины,

Кузнечик грустный и воспитанный

Достанет скрипку и смычок,

А мышь окажется крылатою,

И будут звуки так отлажены,

Что лес, насквозь луной пропитанный,

Отдаст хрустальный башмачок.

А за окном от беспросветности

Кому-то страшно неприкаянно,

И только ты, принцесса юная,

Глядишь с улыбкой в эту ночь,

Ведь это лишь для Вашей Светлости

Звенит так тонко и отчаянно

Душа Вселенной звёздно-струнная,

В тебе увидевшая дочь.

И значит всё у ног Высочества –

Любовь, удача, и свершения,

Поймает зеркальце заветное

Лукавый блеск весёлых глаз,

Отставку примет одиночество,

Погода сменится осенняя,

И будет чувство безответное

Всегда не здесь и не сейчас.

И каблучком по твёрдой плоскости

Пойдут считать себя мгновения,

И отражения застенчиво

Твой нарисуют силуэт,

В твоей походке столько лёгкости,

Что все замрут от восхищения -

В себя поверившая женщина,

Тебя теперь прекрасней нет…

Юрий Егоров