ЯКОВ ЕСЕПКИН | страница 28

ахинею очень сложно отделить от истины, может не надо так категорично утверждать?

 

Если чьё-то творчество активно продвигается в массы и его пытаются продать - почему бы и не высказать мнение? В вежливой форме?
Заметь, о самодеятельном "творчестве" участников форума я обычно не высказываюсь ))

 

в нашей жизни Всё кто хочет продать...и что? разве мы не покупаем то, если захочем?

почему творчество тебе не нравится, если продают?

не понятна мне твоя причина такого.

 

А кто сказал, что я против продажи творчества? Я всего лишь высказал своё мнение о предлагаемом продукте, не более того.

 

Дорогие друзья! "Вакханки в серебре" -- на первом месте в витрине магазина-миллионника. Взгляните и сделайте выводы. Еще о приятном. Подарок великого художника петербуржцам: в городе на Неве вышла книга "Траур по Клитемнестре" ("Неформат"). Читайте авангардную литературу мирового качества.

 

А туалетная бумага в магазинах улетает поддонами. Взгляните и сделайте выводы.

 

Яков Есепкин


ЛОТОСЫ ЭДЕМА


· «Эсхатологическая мистерия «Космополис архаики», давно ставшая культовой в российском литературном андеграунде, а теперь и на книжном рынке США и Канады, не может не потрясать. Глобальную трагическую парадигму вполне логично продолжают и завершают такие произведения Есепкина, как «Траур по Клитемнестре» и «Вакханки в серебре». Они уже доступны не только русскоязычному мировому читателю, но и русским элитариям, сохранившимся на постсоветском пространстве.»

О. Цветков


I


Небосвода волшебный хрусталь

Истенили атласные фоны,

Иудицам кивнул Гофмансталь,

Кровь их дьяментов злей Персефоны.


Пьет шампанское челядь, белясь,

Золотятся картонные волки,

Несмеяны тянут, веселясь,

Из отравленных вишен иголки.


Взором тусклым чарующих нег

Обведем неботечный атрамент,

И воссыпется питерский снег,

Презлатясь, на тлеенный орнамент.


II


Разливайся, шампанским целись,

Новоградская младость живая,

Темновейные мрамры свились,

А светла от шелков пировая.


Веселы голубые цвета,

Кровь, путрамент ли, винные шелки

Нас пьянят, со златого холста

Ночи смотрят на княжичей волки.


Из фаянсовых чаш оливье

Блещет вечными искрами снега,

В белом фраке уставший крупье

И морозная точится нега.


III


Тушью савскою нощь обведем,

Апронахи кровавые снимем,

Несть Звезды, а ея и не ждем,

Несть свечей, но пасхалы мы имем.


Се бессмертие, се и тщета,

Во пирах оглашенных мирили,

Чаша Лира вином прелита,

В нас колодницы бельма вперили.


Яко вечность бывает, с венцов

Звезды выбием – тьмы ледяные

Освещать, хоть узнают певцов

Нощно дочери их юродные.


IV


Как начнут винограды темнеть,

Гефсиманский оцвет увиется,

Мы и станем тогда пламенеть,

Всенощное ль серебро биется.


Ах, августа щедры ли столы,

Всё прекрасен фамильный их морок,

Где каждят силуэты и мглы,

Хоть просфирных отведаем корок.


Се, еще веселиться пора,

И не плачьте по нам, юродные,

Се и мы – восстоим у юра,

Сотлевая порфиры льняные.


V


Аще вершников лета целят

И ночные певцы недыханны,

Пусть фиванскую чернь веселят

Двоеклятые Фриды и Ханны.


Строфы эти горят во желти,

Наш путрамент сирен золотее,

Сколь младенцев благих не спасти,

Поклонимся хотя Византее.


Мнемозина ль, беги веретен,

Суе Мом пустоокий смеется,

Всякий сонной парчой оплетен

Мертвый царич – в ней бьется и бьется.


VI


Золотистые пудры, шелка,

Перманенты в Обводном топите,

Низок Рим, а юдоль высока,

Сей ли Цезарь и глянулся Ите.


Нас Венеция тщетно ждала,

Ночь пуста, время гоям дивиться,

Лорка Савла приветит, стола

Хватит всем – на века отравиться.


Хватит глории мертвым сполна,

Парики лишь кровавые снимем,

Звезды выльются в куфли вина,

Где венечья алмазные имем.


VII


Петербург меловницы клянут,

Копенгаген русалок лелеет,

Аще темное серебро, Кнут,

Пасторалей – оно лишь белеет.


Мелы, мелы, туманности хвой

Ссеребряше, волхвы потемнели,

Завились хлад и бледность в сувой,

А блистают петровские ели.


Дождь мишурный давно прелился,

Золотые соникли виньэты,

Где и слотную хвою гася,

Наши тлеют во тьме силуэты.


VIII


Персть юдольную ангелы бдят,

Вам оловки – рисуйтесь, шаловы,

Ах, за нами всенощно следят,

Ах, и звезд карусели меловы.


Се веранда, июль, совиньон,

Лиц увечность фаянс отражает,

Спит Адель, со Гертрудой Виньон,

Славы нашей Коринф не стяжает.


Черств без вишни просфоровый хлеб,

Тьмы альковных менин огнекудры,

И в беззвездные куполы неб

Яд точится из маковой пудры.


IX


Парки темные шелки плетут,

Над Граалем камена рыдает,

Где и юношей бледных пречтут,

Аще мертвых Аид соглядает.


Ах, чернила не стоил обман,

Мел графитов чарует алмазность,

Ветхим полкам любезен туман

И мила аонид неотвязность.


Очарованный славой лорнет

Легковесная Цита уронит,

Имя розы иудиц минет –

Вечность павших царей не хоронит.


· Приобретайте в Художественная сенсация. Впервые на Родине – главная книга потерянных поколений, гимн и манифест советского постмодернизма «ВАКХАНКИ В СЕРЕБРЕ» от культового русского андеграундного писателя, автора «Космополиса архаики» Якова ЕСЕПКИНА. крупнейшем российском интернет-магазине ЛитРес и у партнеров.

 

Яков Есепкин


ПАРФЮМЕРНЫЕ ШКАТУЛКИ МЕНИН



· «После «Вакханок в серебре» Якова Есепкина (Мирса Артинина) более чем возможно и достойно (хотя бы в экзистенциальной плоскости) оглашать конец литературы.»

В. Никеев



I


Серебритесь еще, зеркала,

На камеях всечервных точитесь,

Нощь ли, смерть погостить забрела,

Хоть у шелка тлеенью учитесь.


Как узнать одиноких певцов,

Сотемнили их фурии ль туне,

А и сами теней и венцов

Мы не имем о чермном июне.


Ах, не плачьте, не плачьте в пустых

Теремах Береники и Эты,

Лишь отроцев и можно златых

Вить по тусклой черни силуэты.


II


Мед, суббота, вино разливай,

Шарм фиванских красавиц утешен,

Сколь маковый несут каравай,

Отъедимся и пьяных черешен.


Днесь ли Цинтии плакать, снегов

Теневую изнанку восковить,

Буде свечи тусклей жемчугов,

Грустно спящим блядям прекословить.


Мертв тезаурус Асии, Ит

Плач гасится зефирами серы,

И веселие бала следит

Мрачный Цахес в сувое портьеры.


III


Славен пир и велик отходной,

Персть ночная меловниц ворует,

Столы яств и юдоли земной

Кто вкушал, ныне звезды чарует.


Се емины златые от вей

Белоликих царевен уснувших,

Мы и сами альтанок мертвей,

Дней не помним и теней минувших.


Яко свечки затеплит август,

Как лилеи еще отемнятся,

Излием со всемраморных уст

Желть и хлеб, кои ангелям снятся.


IV


Звезды августа лишь дотлеют,

Пировые фаянсом уставят,

И на рамена пурпур сольют

Музы юношам, коих всеславят.


Хоть явимся в тлеенных венцах

Ко столам, где рапсоды испевны,

Чтобы помнили всё о певцах

Присноспящие юны-царевны.


Тускло станут муары алеть,

Парфюмерные вспенятся чаши,

И тогда мы начинем тлееть,

Диаменты и свечки не зряши.


V


Что витое серебро таит

Желтый Питер в холодных разводах,

Огнь Венеций уродливых Ит

Обвиет – исторгнемся на водах.


Лей во сеи фаянсы и злать,

Саломея, черничное брашно,

Время пиров ушло, исполать

Серебру, аще душам бесстрашно.


Всех равно по златым ободкам

Отыскали б, витийствуйте, Музы,

К палестинским лилейным цветкам

Проницая кровавые узы.


VI


Яда Моцарту с легким вином,

Прекословят ли вечности феи,

Спит волшебным Гортензия сном,

Лишь печально туманятся веи.


Спит Лаура в дешевой парче,

Аонидам сопутствует низость,

Мгле гореть на меловом плече,

Парки чаят лилейную близость.


Где цезийские мухи столы

Облепили и барышни злятся,

Где и Кармен мертвее юлы,

Се, печальницы зло веселятся.


VII


Цита, Цита, о хвое таись

И серебро темни, аще яды

С вишней сахарной паки, веись,

Будут ангели помнить коляды.


Я узнал хищный выблеск зениц,

Увивайся опять мишурою,

Хватит в мгле прикровенных темниц,

Назовешься там царской сестрою.


Только юны шелковый покров

Отиснят диаментом и мелой,

Воспорхнем со алмазных шаров

Надо перстью сией онемелой.



VIII


Персть червицей пустою лилей

Оточим, не гранаты ль земные

Днесь у Коры одесной спелей,

Чем кусты и деревья иные.


Всё томятся царевны и ждут

Вишн во мраморной крошке истлелой,

Ах, садовников мертвых блюдут,

Вакх тлеется над ягодой спелой.


В пировых сех и Дант не алкал,

Виждь – трапезники желтью совиты,

И за платиной течных зеркал

Тушь ведут по начиниям Иты.


IX


Молодые прелестницы вин

Соливают в амфоры лилейность,

Снов мулаток вифанский раввин

Бережется, зерцая келейность.


И смотри – те лилеи белы,

Чернь серебра тушуют закладки,

Мелы гасят червные столы,

А царевны шелковы и гладки.


Ветошь звездная с миро тлеет,

По кувшинам лишь черва биется,

Где над всякой из темных виньет

Одеона аурность и вьется.



· На площадке ЛитРес и у партнеров появилась в продаже книга-сенсация культового русского писателя-мистика Якова ЕСЕПКИНА «Вакханки в серебре». Ее автор обрел мировую известность после издания «Космополиса архаики», имеющего негласный статус последней великой русскоязычной книги. Сегодня Есепкин входит в число элитарных литераторов, претендующих на получение Нобелевской премии.

 

Яков Есепкин


ОПЕРЫ ПО ЧЕТВЕРГАМ


· «Ответы, которые ищет современный мир и не находит, следует искать хотя бы в первоисточниках. Эти ответы есть, но их нужно понять и найти. Прочтите либо перечтите «Траур по Клитемнестре», «Вакханок в серебре» Есепкина, здесь вся эсхатология.»

И. Москвин


I


Капителей ночной алавастр

Шелки ветхие нимф упьяняют,

Анфиладами вспоенных астр

Тени девичьи ль сны осеняют.


Над Петрополем ростры темны

И тисненья созвездные тлятся,

Виноградов каких взнесены

Грозди к сводам, чьи арки белятся.


Померанцы, Овидий, следи,

Их небесные выжгут кармины,

И прельются из палой тверди

На чела танцовщиц бальзамины.


II


Данаянок ли в залах скрывать,

Усыпили и сих ноябрины,

Данаиды начнут пировать,

Вакх прельет желтой мглой окарины.


Суе ж яхонты бросили нам

Во лафитники мертвые швеи,

Ныне Звезды покорны волнам,

Время странствиям пестовать веи.


Лейте, розы, в оцветье арму,

Одалисок наложницы спрячут –

Нощных встретят певцов по уму,

Сех звездами веретища плачут.


III


До сирени во сенях витых,

До пенатов и как дотянуться,

Хоть виждите отроков святых

О тенях, сколь всепоздно вернуться.


Ах, порфирный безумствует май,

Ах, цветницы, цветницы блистают,

Кто успенный, сирень вознимай,

На венки нам ея заплетают.


Столы эти лишь отроцев ждут,

Круг сидят в опомерти родные

И места их пустые блюдут,

И сирени каждят ледяные.


IV


Желтой патиной свеч увиют

Данаиды столы золотые,

И на рамена пурпур сольют

Дивы нам, аще были святые.


Нощно все мы альтанок белей

Наднебесной планиды юдольной,

Кто румянее вновь и милей

Иудиц во тщете божевольной.


Тени тусклые их обвились

Круг свечей и юродиво млеют,

Где божницы смугой истеклись

И присадные гипсы белеют.



V


Грасс не вспомнит, Версаль не почтит,

Хрисеида в алмазах нелепа,

Эльф ли темный за нами летит,

Ангел бездны со адского склепа.


Но легки огневые шелка,

Всё лиются бордосские вина,

И валькирий юдоль высока,

Станет дщерям хмельным кринолина.


Лишь картонные эти пиры

Фьезоланские нимфы оставят,

Лак стечет с золотой мишуры,

Аще Иды во хвое лукавят.


VI


А и яхонты наши темны,

Их серебром ли вить кровотечным,

И следят же всецарские сны

В назидание гоям неречным.


Лишь реклись – налетали чрез мглу

Светлячки и тиранили веи,

Тще вино подавать ко столу,

Пишут каддиши мертвые феи.


Се, от камор почезли ключи,

Ночь тускла и губители бьются

Леворукие, только молчи,

Пусть оне тем серебром овьются.


VII


Преведем золотыя каймы

Вдоль бордовых свечей и альковных,

Ель унижем серебром тесьмы,

Дискос вытисним в злать для церковных.


Се вино иль осадок, нести

К пировой кутии и хлебницы,

Аще горечью всех не спасти,

Вам и ветхая кровь, и сольницы.


Ах, винтажные эти пиры

И картоны, и в мелах эльфиры

Увиют нас канвой мишуры,

Где и кровь – то златые порфиры.


VIII


Ночи фавны лелеют Колон,

Хоть ослепшим пусть грезится млечность,

Пиру пир, возлетай, Аквилон,

Теням лилий мила червотечность.


Спят обручники благостным сном,

Яства стынут и блещутся вина,

Туне грезили мы об ином,

Где и пир – звездных лет сердцевина.


Слугам велено ль нощь охранять,

Пировые и ядные столы,

И вифанские мускусы внять,

Лилий червность цедя во фиолы.


IX


Всех и выбили нощных певцов,

Сумасшедшие Музы рыдают,

Ангелочки без тонких венцов

Царств Парфянских шелка соглядают.


Хорошо днесь каменам пустым

Бранденбургской ореховой рощи

Бить червницы и теням витым

Слать атрамент во сень Людогощи.


Веселитесь, Цилии, одно,

Те демоны влеклись не за вами,

Серебристое пейте ж вино,

Украшенное мертвыми львами.


· В 2019 году в разных странах мира впервые изданы книги запрещенного в СССР культового андеграундного русского писателя Якова ЕСЕПКИНА. Международные авторы – академические критики, литературоведы, слависты – ставят их в один ряд с выдающимися памятниками всемирной литературы. Электронную и печатную версии книги «Вакханки в серебре» вы можете приобрести в Интернете на платформе ЛитРес и у партнеров.

 

Яков Есепкин


ОЦВЕТНИКИ СЕННААРА


· «Алмазный мой венец» Валентина Катаева, написанный в стиле мовизма, в свое время не могли восприять как выдающееся произведение, отличное не только от всей советской литературы, но и от иных работ писателя. Один из родоначальников советского постмодернизма и его культовый знаменосец Есепкин сегодня не может быть по достоинству оценен современниками по причине трафаретности массового сознания в том числе пассионарных литфигурантов.»

Е. Лернис



I


Ядом трюфели чинит Эдель,

Сейна вишням советует мрачность,

Полон стол,, меж араками эль

Юн манит, изливая призрачность.


Яств стольницы весомей чернил,

А иными всепишутся цинки,

Днесь ли в Мемфисе пир оценил

Сонм теней и волховствуют инки.


Милый друг, обиет зеркала

Диаментная чернь и хватятся

Небовержцев, мы темень стола

Озолотим – пусть вершники чтятся.


II


От порфировых ломких теней

Стали вретища наши лиловы,

А куда и бежать, Гименей,

Вкруг морганы и сех душеловы.


Надушились алмазные фри

И родосская полночь созвездна,

Вспел картавый пиит фонари,

Где блюла Исаакия бездна.


Тушь с чарующих вей не течет,

Юл осиные тальи желтятся,

Под чарницею нем звездочет

И в шелках Моргианы вертятся.


III


Сад эдемский лозою манит,

Звезды желтые вьются на синем,

Царство наше бессмертие мнит,

А и райские ль сени оминем.


Иль в саду накрывайте столы,

Здравьте яства, младые Гиады,

Ах, меловницы, днесь веселы,

Ах, тлеются висячие сады.


Нависает из кущ виноград,

Под начинием лилии тлеют

И сочится огнем вертоград,

И о звездах царевны белеют.


IV


Мая ль цветы благие темны,

Это мы ли сирени алкаем,

Несть вина фаворитам Луны,

Се и кровь, се и ей истекаем.


Ах, Элиза, сюда не гляди,

Лунный огнь источился меж башен,

Цины пьют лишь из сонной тверди

В гипсах темных сукровицу брашен.


Всё язвятся черемы, юлят,

Мрак подвальный серебром точают,

Ждут августа – хотя исцелят

Вишни мертвых, сколь ангелов чают.


V


Броши алые мертвым идут,

Ароматы цветочные внемлем

И уснем, сколь инфантов не ждут

Серафимы и шелк сей отъемлем.


Пей, август, молодое вино,

Цесаревичей балуй успенных,

Лики пудрой бели ж: и темно

В мрачных обсидах камор склепенных.


Кровь щадит перманент золотой,

А сразим финикийские ады,

Всяк меловый великосвятой

Вкусит хлеб и нощей винограды.


VI


Из Бордо Грас лишь мнится легко,

Шелк душистый чаруют Цианы,

Разливаются пунш и клико,

Ах, мы сами пьяны и всепьяны.


Фа кофейных кантат совиньон

Днесь возвысил до шпилей фиванских,

По шафрановым кущам Виньон

Бродит сонно меж див гефсиманских.


Туберозы ли, вишни с шабле

Феи ночи со тьмой огранили,

Где хмелеет голодный Рабле

От кориц бланманже и ванили.


VII


Туне мертвых искать ли в садах,

Гефсиманские кущи мерцают,

Се и мы о тлеенных звездах,

Нас камены еще восклицают.


На челах лишь стигматы горят,

Темен мрамор всезвездных венечий,

Хоть следы иудицы узрят

С житием несовместных увечий.


У порфирных пустых колоннад,

Где сирени точатся златые,

Хоть виждите ночной променад:

Это мы цветом их увитые.


VIII


Аще пир, заносите вино

Из садов Диониса хмельного,

Не темнеет серебро одно,

Так и мы не алкали иного.


Азазелей горят колпаки

И зеленые с желтью хламиды,

Сколь юдоли еще высоки,

Сколь высоки честные планиды.


Нощно Ады в замковом окне

Стерегут нас и желтью давятся,

И на мраморах воют оне,

Всё и ждут – вдруг цвета преявятся.


IX


Тусклым серебром хлеб увиют,

Маком сдобрят вино сеннаарским,

Воскресят нас тогда и убьют

В устрашение отрокам царским.


Ибо звездные тени страшат

Ядокровных иудиц армады,

Мы явимся туда, где вершат

Бесфамильные судьбы Гиады.


Воскричим ли из кущей весной,

Свечи кровью совьем золотою,

Кто услышит – и будет иной

Бледный отрок со нитью витою.

• Винтажная арт-сенсация. Впервые на Родине – главная книга потерянных поколений, гимн и манифест советского постмодернизма «ВАКХАНКИ В СЕРЕБРЕ» от культового русского андеграундного писателя, автора «Космополиса архаики» Якова ЕСЕПКИНА. Приобретайте в крупнейшем российском интернет-магазине ЛитРес и у партнеров.

· Вниманию издательств, издателей, заинтересованных лиц – Есепкин (Мирс Артинин) открыт для сотрудничества. К изданию подготовлены книги «Сангины мертвых царевен», «Антикварные пировые Вифании», «Пурпур», «Эфемериды», «Сонник для Корделии». Контакт: mettropol@gmail.com

 

Яков Есепкин


ПИРОВЫЕ ФЛИУНТА


«Пока есть книги Есепкина, в хранилищах времени есть великая литература.»

Л. Чернова


I


Ели в розах червонных, златых
Мишурою холодной виются,
Вот и звезды во чашах свитых,
Колокольчики празднично льются.

Апельсины, канун января,
Ах, любили мы блеск Новолетий,
Мглы волшебные мелом сребря,
Ныне видим чарующих Летий.

Длится пир, налиются шары,
Вина ядные чествуют Федры,
И горят меж пустой мишуры,
Тьмы златяше, тлетворные цедры.



II


Лишь капеллу ночную совьют

Отписными гирляндами хвои,

Преявимся – высоко ль поют

Бездны ангели, чермны ль сувои.


Холодейте сейчас, ангелы,

Отписные мы все, ледяные,

Вот и золото с кровью, столы

Канифольте, пусть алчут земные.


Суе нас обводили мелком,

Благожелтое стало порфирным,

Где над всяким златым ободком

Сакраментом теклись мы эфирным.


III


Опояшемся звездной тесьмой

И ко стольному граду явимся,

Не камены ль пугали сумой,

Равно маю волшебно дивимся.


Как живым пированья без нас

Веселей, обносите хоть яды,

Пьем желтые миазмы, Парнас,

Младших братьев оплачут гиады.


Слово мертвые имут, к губам

Вечность палец наставит калечный,

И сольется по траурным лбам

Нашим тусклый атрамент всемлечный.


IV


Померанцы к столам нанесут,

Мор ли это, юдоли тлеенье,

Белых юн четверговки пасут,

Горше емин сие возлиенье.


Бей начиние пиров, Гуно,

Чем беспечный Моцарт упиется,

Аще пурпура течней вино,

Здесь и Вертер всеюный смеется.


Мы еще пироваем с Чумой,

Откликаясь пасхалам и небам,

И вдоль маков точеной каймой

Наша кровь сотекает по хлебам.


V



Вновь летит Азазель, пировать
Ангелки собирают калечных,
Будем тусклые розы срывать,
Петь и биться в терновниках млечных.

Сей путрамент и был золотым,
Дышит ныне шелками июля,
Ах, доднесь над письмом извитым
Плачут мертвые чтицы Эркюля.

Тушь с ресниц белых дев претечет,
Звездный мрамор навек сокрошится,
Нас увиждит седой звездочет,
Яко вечность чернил не страшится.



VI


Ель раскрашена, свеч ледяной

Тусклый пламень к филадам влечется,

Как и мы на трапезе ночной,

Пусть вечерия сладко течется.


Огнеплачьте, рубины с шабли,

Яства нежные бейте червонным,

Женихов ли чураться могли

Циты, мелом темнясь благовонным.


Перст укажем – оне и летят,

Вьется белое золото ядом,

Аще травленных ангелов чтят,

Хоть смутим их меловым нарядом.


VII


Ветхий мрамор со губ ниспадет,

Майским благом цветы задохнутся,

Чад ли мертвых бессмертие ждет,

На балах фарисеи очнутся.


От серветок меловы столы,

Вишен Цины алкают изветных,

Яко небо пахали волы,

Хоть в зерцалах мелькнем червоцветных.


Тени бледных портальных садов

Сех еще овиют пламенами,

Золотую виньету следов

Холодя и стирая за нами.



VIII


Пурпур замковый нас опьянит

И пойдем о язминах молиться,

Кто увечен, еще именит,

Выходи хоть всенощно белиться.


Ирод-царь отчинит нам врата,

Как и людны роскошества сеи,

А вовек наша смерть золота,

Фарисеи оне, фарисеи.


Меж колонниц расставим столы,

Аще нас иудицы взыскуют,

Пусть хотя со порфировой мглы

Виждят чад и по небам тоскуют.


IX



Кто обоженный, чад вспоминай,
Яств хватает и вин всефалернских,
Пировайте, Цилии, Синай
Мглы излил во садовьях губернских.

Пурпур с золотом, легкий багрец
Истеклись по чарующим елям,
Полны столы хурмы и корец
Аромат восторгают сунелям.

Антиохии ль время отчесть,
Выбьют звезды гербы на темницах,
И явимся тогда мы, как есть,
Со диаментом в мертвых зеницах.




· На площадке ЛитРес и у партнеров появилась в продаже книга-сенсация культового русского писателя-мистика Якова ЕСЕПКИНА «Вакханки в серебре». Ее автор обрел мировую известность после издания «Космополиса архаики», имеющего негласный статус последней великой русскоязычной книги. Сегодня Есепкин входит в число элитарных литераторов, претендующих на получение Нобелевской премии.

· Вниманию издательств, издателей, заинтересованных лиц – Есепкин (Мирс Артинин) открыт для сотрудничества. К изданию подготовлены книги «Сангины мертвых царевен», «Антикварные пировые Вифании», «Пурпур», «Эфемериды», «Сонник для Корделии». Контакт: mettropol@gmail.com

 

Яков Есепкин


ПОМЕРАНЦЫ


· «Камерность сочинений Есепкина – одна из ловушек гения. Об Истине писать нельзя и он притворяется, надевает маску камерного певца.»

В. Крайнова



I


Где путрамент златой, Аполлон,

Мы ль не вспели чертоги Эдема,

Время тлесть, аще точат салон

Фреи твой и венок – диодема.


Шлейфы Цин в сукровице рябой,

Всё икают оне и постятся,

Се вино или кровь, голубой

Цвет пиют и, зевая, вертятся.


Кто юродив, еще именит,

Мглу незвездных ли вынесет камор,

Виждь хотя, как с бескровных ланит

Наших глина крошится и мрамор.


II


Плачь, безумная Ида, во тех

Окаянных подушках лядайся,

Дорог шлейф окантовок златех:

И кричи, и сквозь тьмы соглядайся.


Даже мертвые отроки тлен

Желтоимный узреют всевитый,

Что гитаны порхают с пелен,

Слави пух иродиц, кто убитый.


В очарованных смертью местах

Бледных юношей видят ли мрачность,

Днесь еще на истлелых перстах

Желтых шелков течется призрачность.


III


Из фаянсов червленых вино

Сквозь виньету златую сочится,

Хором пуст и мертвы мы давно,

Разве Ирод на хлебы потщится.


Тусклой хвои для нас ангелки

Во портальном саду не жалели,

Всё еще юровые мелки

Сожимаем – целить акварели.


Будь забвен иль преславен Аид,

Сумасшедшие эти белены

Точат ядом уста аонид,

Арамейские помнящих тлены.


IV


Млечность вретищ худых отисним

Сукровицей, звездами ль, уголем,

А и втуне с юдолью темним,

О волнах и о мрамре глаголем.


Вишни се, не отнесть их к столам,

Что крахмалят по желти хламиды,

Гипс утешен еще зеркалам:

Лики наши воспомнят сильфиды.


Аще ныне темно в пировых,

Шелк тлеенный явим, чтоб дивиться

Иды стали меж лилий мертвых,

Хоть и вишнями стали давиться.


V


Полон стол или пуст, веселей

Нет пиров антикварных, Вергилий,

Ад есть мгла, освещайся, келей,

Несть и Адам протравленных лилий.


Разве ядом еще удивить

Фей некудрых, елико очнутся,

Будут золото червное вить

По венцам, кисеей обернутся.


Наши вишни склевали давно,

Гипс вишневый чела сокрывает,

Хоть лиется златое вино

Пусть во мглу, яко вечность бывает.


VI


Бал опять, а к зерцалу сольни –

Души отроков бледных текутся,

И стенают, и пляшут они,

И тенями чужими рекутся.


Желтью лилии нощно ль горят

На раменах иудиц всеоких,

Только Ирод уснет: мастерят

Яды нам во колпачьях высоких.


Выбьют мрамор асийские тьмы,

Обелят шелки смерти ланиты,

Не успенные юноши, мы

Кровь плеснем в кельхи Лои и Ниты.


VII


Урании ли башни целы,

До чертей испились астрономы,

Звездной ветошью пудрят столы

Аи злые и тучные гномы.


Дев прелестных зови, Таиах,

Маю вишнями полно черниться,

Нет алмазов у вечности, ах,

Мы одно будем ангелам сниться.


Врат витых червотечный портал

И не минуть сейчас иудицам,

Их ложесны Аид сочетал,

А взыскует по мраморным лицам.


VIII


Аще бал, станем пить и дышать

Благовонною пудрой, шелками,

А и поздно царей воскрешать

Ядовитыми семи духами.


Яд порфирный со пламенных ртов

Выльем с кровью, хвалитесь осколкам,

Узнавайте хотя бы шутов

По безмолвности царской и шелкам.


Бьются нощно юдицы одне,

Мы ль у Коры доселе считаем

Звезды смерти и тонем в огне,

И меж гипсов крошащихся таем.


IX


Заливай хоть серебро, Пилат,

В сей фаянс, аще время испиться,

Где равенствует небам Элат,

Сами будем звездами слепиться.


Вновь античные белит столы

Драгоценный вифанский орнамент,

А и ныне галаты светлы,

Мы темны лишь, как Божий сакрамент.


Был наш век мимолетен, шелков

Тех не сносят Цилетты и Озы,

Пить им горечь во веки веков

И поить ей меловые розы.


· Пророчество современника – за двадцать лет до глобального мирового кризиса. В России издана культовая эсхатологическая трилогия андеграундного писателя Якова Есепкина. Книги мистерии-триптиха «Траур по Клитемнестре», «Вакханки в серебре», «На смерть Цины» (электронная и печатная версии) на ведущих интернет-ресурсах. Сегодня Есепкин входит в элитарный круг литераторов, претендующих на получение Нобелевской премии.

· Вниманию издательств, издателей, заинтересованных лиц – Есепкин (Мирс Артинин) открыт для сотрудничества. К изданию подготовлены книги «Сангины мертвых царевен», «Антикварные пировые Вифании», «Пурпур», «Эфемериды», «Сонник для Корделии». Контакт: mettropol@gmail.com

 

Приятно, когда в мире есть что-то постоянное, независящее от бурь и катаклизЬмов...

Гипс утешен еще зеркалам

Глубина...!

 

Яков Есепкин


ПОРФИРОВЫЙ ШЕЛК


· «После оглашения конца истории, либо конца литературы возможно появление гениев. Так случилось и с Есепкиным. Далее история, в том числе история литературы развивается по канону: современники убивают пророков.»

И. Осетинский



I


Меловые опять зеркала

Окружили певцов темнооких,

Пепла мало Клааса, зола

Пусть виется меж башен высоких.


Тень Иосифа тронно горит,

Иль вертепы младенцам – подолы,

Аваддон ли звездою сорит,

Гладь сарматские чертят гондолы.


Вот и мы с Береникой вдвоем

Из понтонных огней соточились,

Где Венеции тлел окоем

И письму аониды учились.


II


Как тиснят картонаж и фольгу

Ангелки ледяными перстами,

Сбросим звездную ветошь в снегу,

Мел еще отемним золотами.


Будет, Ольса, печалиться, тьмой

Не увить анфилады этажей,

Где колонной язвились гурмой,

Там сейчас мы златее винтажей.


Меловницы холодных картен

Аще вечную персть загрунтуют,

Соявимся на мраморе стен,

Денно ль царские тени бунтуют.


III


Звезды в битом фаянсе иль тьма,

Вин сюда золотых, от левконий

Мы пьяны, вьется шелком сурьма,

Яшма тускла и хладен цирконий.


Се и Гебы холодная стать,

Волны Леты букетниц щадили,

Страшно эпос розовый листать

Юным фликам – за небом следили.


Мрамор нежен к гортаням певцов,

Глиной их меловой забивают,

Хоть бы зрите, как бледных венцов

Тьму пустые шелка увивают.


IV


Серебристость пасхальных виньет

Источится на красных просфирах,

Чад тлеющейся пудрой свиет,

Нощь заплачет о юных Зефирах.


Где и течность пурпурной каймы,

Где червовые эти старизны,

Это мы, это, Господи, мы

Звезды тлим и пасхальники тризны.


И еще восхотят нас предать,

Установят столы вдоль колонниц,

И начинут камены рыдать

Во узорчатой барве оконниц.


V


Снова Троица сонно цветет,

Убирайтесь жасмином, стольницы,

Аониты, блюдя пиетет,

Фей чаруют до новой денницы.


С кем и вился тлетворный Зефир,

В пировых ангелки почивают,

Ни Летиций, ни Цинний и Фир,

Веселее ль трапезы бывают.


Мглу Геката еще совлечет,

Всцветим палую бель Таорминов,

Где серебро течет и течет

На путрамент из тусклых жасминов.


VI


Столы емин с шабли золотей

Виноградов и брашен фиванских,

Паче лишь одиноких гостей

Ангелочки из склепов прованских.


Что лукавить, Изольда, темны

Ангела и кого эпатажи

Сех обманут, не мы ли стены

Кровью тлим, холодя Эрмитажи.


Выбьют червицей тьмы зеркала,

Подставные герольды упьются,

И осядем тогда вкруг стола,

Где начиния вечные бьются.


VII


Звездной ветошью гипс промокнем,

Санти красками сими целился,

А и всякий пирующий нем,

Дольше века наш утренник длился.


Ах, еще ль розовые оне,

Пятицветные мая сирени,

Углич кур надушил и одне

Цесаревичей пестуют Рени.


Вечный этот путрамент в желти

С окантовкою, мальчиков бледных

И кровавых уже не спасти,

И шаловы бдят принцев наследных.


VIII


От колонн источается мгла,

Ядный мрамор свела червотечность,

Фарисеи сидят круг стола

И пиют всё за нашу увечность.


Любят агнцев тенета одне,

Гефсимань ли, сады Палестины

Чермным цветом сенятся, зане

Млечность звезд не прелили кармины.


Как еще иудицы найдут –

О пасхалах красных ужиматься,

Нас червонные тесьмы сведут,

По каким лишь звездам и взниматься.


IX


Мрамор, мрамор, опять ли сюда

Ангелочки небес и летели,

Нощно мглу источает Звезда,

Умирать под какою хотели.


Веселятся хмельные купцы,

Наше терние мелом обводят,

Август нем, опускайте венцы,

Пусть убийцы сейчас хороводят.


Век и будем укорно стоять,

Шелест крови глуша пламенами,

Се алмазы и небо, ваять

Павших туне со мглой и звонами.


· Пророчество современника – за двадцать лет до глобального мирового кризиса. В России издана культовая эсхатологическая трилогия андеграундного писателя Якова Есепкина. Книги мистерии-триптиха «Траур по Клитемнестре», «Вакханки в серебре», «На смерть Цины» (электронная и печатная версии) на ведущих интернет-ресурсах. Сегодня Есепкин входит в элитарный круг литераторов, претендующих на получение Нобелевской премии.

· Вниманию издательств, издателей, заинтересованных лиц – Есепкин (Мирс Артинин) открыт для сотрудничества. К изданию подготовлены книги «Сангины мертвых царевен», «Антикварные пировые Вифании», «Пурпур», «Эфемериды», «Сонник для Корделии». Контакт: mettropol@gmail.com

 

Яков Есепкин


САДЫ НИКЕИ


· «Ренессанс искусства, появление великой литературы всегда тождественны эпохе упадка. Это доказывает и феномен Есепкина.»

М. Стечин



I


Молодое вино излием
На стольницы владык всеодесных,
Не дождался еще Вифлеем
Бледных агнцев и музык чудесных.

Полны кубки и внове столы
Дышат мрамром, тиснят им фиолы,
Иудицы ль одне веселы,
Ах, не плачьте по небу, Эолы.

Где морганы о злате горят
И темнятся букетники мая,
Наши мертвые тени парят,
Над юдолию желть вознимая.




II


Клеем розные пудры к челам

Навием и к звездам – диаменты,

Днесь хватится ли емин столам,

Ах, гуляйте, Фатимы и Енты.


Се алмазы, а с воском оне

Истекают свечным, а фиолы

Блещут мглою, где бились в огне

Махаоны, еще богомолы.


Как вертятся о млечных шелках

Молодые сильфиды пред нами,

Тени роз и тлеют на висках

Под собитыми тьмой коронами.


III


Выбьем желтию персты, со лбов

Мертвых розочек батики снимем,

Хоть беззвездных встречайте рабов,

Мы шелка абиссинские имем.


Что и Смерти победа, визит

Ада в горнем июле потешен,

Мгла Аксумского царства скользит

Во рубиновой неге черешен.


Плачет, вишни срывая, Адель,

Нас алмазные ждут пировые,

И точится порфировый эль

Чрез фаянс на шелка меловые.


IV


И легко небеса целовать

Ангелочкам во крови пасхала,

Черствым хлебом камен баловать,

Всякой юне – просфирка иль хала.


Ах, коварные эти балы,

Се и трюфели ядом чинятся,

Мглой порфирною виты столы,

Где юдицы серебром ценятся.


То язмин и под хлебом вино,

И серебро нещадно белеет,

И тянут вдоль колонниц рядно,

Кое нощно звездами всетлеет.


V



Губы в мраморе темная злать
Выбьет нощно, фиол сокрушится,
И тогда небесам исполать,
Где еще сон безумцев решится.

Милость звездная паче судьбы,
Наши тени Геката лелеет,
Холодны ли мраморные лбы,
Сам Аид им венцов не жалеет.

Из Вифании как нанесут
Ангелки черных трюфлей и мела
Райских яств - удушенных спасут,
Чтоб всевечно музыка гремела.


VI


Выйдут нощно из тени певцы

К серебряным темнящимся хвоям,

Здесь и наши сотлели венцы,

Как узнать их окарину воям.


Тушь лиется на мраморный стол,

Плачут с ядом в устах меловницы,

Очарованный пуст ли престол,

Точат царские веи темницы.


Ах, мила некоронным главам

Сех венцов диаментных окладность,

Виждь, по нашим течет рукавам

Вдоль серебра небесная хладность.


VII


Свечи кровию лишь отисним,

Иудиц череды возлетают,

А и наше письмо, Ероним,

Разве с чернью ночной сочетают.


Суе глорию млечности петь,

О порфирах златых расточаться,

К наднебесным столам не успеть,

Что на царствие это венчаться.


Ах, Господь, ангелочки ль Твое

Нитью, нитью свиты золотою,

Вижди нас хоть в кровавом резье

Над стольницей всенощно пустою.



VIII


От пасхальников свечи затлим,

Перевитые кровью святою,

Мы ли темное миро белим,

Так оно и с канвой золотою.


Где хоть мытари, пуст вертоград,

А садовники глиной торгуют,

У губителей днесь маскерад,

Фарисеи одне четвергуют.


Как еще вековые столы

Иудицы начиньем заставят,

И плеснем со порфировой мглы

Бель, всезрите – се Иды картавят.


IX



Как еще не допили шато ль,
Арманьяк золотой и рейнвейны
Царств Парфянских и Савских - о столь
Бьются звезды, а мы небовейны.

Меловниц всепечальных шелки
Во сундуках тлеют окованных,
Днесь летят и летят ангелки
Не во память ли чад царезванных.

Се, ищите нас, челяди, впредь
С мелом красным в зерцальников течи,
Где тускнеются воски и бредь
Снов беззвездных лиется под свечи.


· Пророчество современника – за двадцать лет до глобального мирового кризиса. В России издана культовая эсхатологическая трилогия андеграундного писателя Якова Есепкина. Книги мистерии-триптиха «Траур по Клитемнестре», «Вакханки в серебре», «На смерть Цины» (электронная и печатная версии) на ведущих интернет-ресурсах. Сегодня Есепкин входит в элитарный круг литераторов, претендующих на получение Нобелевской премии.

· Вниманию издательств, издателей, заинтересованных лиц – Есепкин (Мирс Артинин) открыт для сотрудничества. К изданию подготовлены книги «Сангины мертвых царевен», «Антикварные пировые Вифании», «Пурпур», «Эфемериды», «Сонник для Корделии». Контакт: mettropol@gmail.com

 

Яков Есепкин


СИЕСТЫ У ГИАД


· «Постсоветская литература, существующая в метафизическом формате, обрела имя и тут же начала от него избавляться. На этот процесс ушли десятилетия, за это время на сумрачном фоне Есепкина мелькали самые различные персоналии, от Вознесенского и Евтушенко до Пелевина и Толстой.»

Г. Маковский


I


Бледный воск мишурою златой
Увием, паки свечки тлеенны,
Се и розы полны темнотой,
И ваяния пиров изменны.

Хвоя, хвоя, гори для иных,
Заждались мглы и маков юноны,
Тще от яств умирают земных,
Тще о звездах и царские троны.

Ах, еще ль ангелки золоты
И меловницы белят сувои,
Где кровавые к Богу персты
Мы всё тянем из морочной хвои.


II


Маки светлые в темном аду

Тени фивских младенцев срывают,

Пудрой тусклые бляди нуду

Бесовскую от Пана скрывают.


Где кровавые мальчики, сех

Убеляли настурции туне,

Стоит литии ночь, обо всех

Мглы претиснят басму во июне.


Ах, колодницам снов исполать,

Кровь пили, а муары белились,

Век юнетки чудесные злать

Нашу вьют, чтоб их шелки целились.


III


Столы в мраморе хоть ли возьмут

Кириафские яды, свечами

Опалим их, герои имут

Скупость вдов и клинки меж плечами.


Тусклый май, возгорайся, цвети,

Гибли римляне стоя, а ныне

Сами тонем о мрачной желти,

Нощь угодна тартарской пустыне.


Как уснем, внове Цины ядят

Недоспелые вишни и форы

Злым харитам дают, и следят,

Чтоб лишь кровью тиснились амфоры.


IV


Фарисеев и бледных купцов,

И детей их Геката взирает,

То и бал для сугатных ловцов,

Кто всехмелен, легко умирает.


Виждь обручников, желтью свитых,

К сем опасно еще прикасаться,

Ядом поят великосвятых,

Им ли с башен сарматских бросаться.


Никого, никого не спасти,

Залы полнит арма золотая,

И виньетки тянут по желти

Балевницы, муары листая.


V


Ветхий мрамор с меловых ланит
Докрошим хоть о звездах и небе,
Виждит персть, кто еще именит,
Кто и рек о тлеющемся хлебе.

Пойте, сильфвы, нисан золотой,
Мы ль во шатах сиреневых плачем,
Полны кубки паршою свитой,
Се, тюльпаны мы звездные прячем.

Се обводки тлеенных лилей,
Се тюльпаны, тюльпаны блистают,
Се на ветхость мраморных аллей
Тени мертвых певцов налетают.


VI


Темен бал, да и некому петь

Ныне глорию юнам одесным,

Зловертятся шелка, не успеть

Саломее ко еминам тесным.


Гипс музейный оплачем, Корнель,

Молодое серебро аллеи,

Туберозы Лиона, шанель

Тени вьют Полиекта и Леи.


С нами вместе пред течной басмой

Во задушках царевны мелились,

Ядов мглу совивали тесьмой

И серебра пия, веселились.


VII


Лишь заплачем, со мраморных уст

Шелест крови слетит, уберутся

В мреть и злато юноны, август

Их целил, хоть бы мелом отрутся.


Вишен ждут пировые столы,

Нежность вдов и темней целованья

Отравленных девиц, веселы

Ныне гости холопского званья.


Ах, пируйте, не плачьте, от вин

Краснозвездных мы сами хмелеем,

И вертимся меж шелков Мальвин,

И о пурпуре только жалеем.


VIII


Кто о персти ночной воздыхал

И точится в незвездности камор,

Хоть поставим червовый пасхал

На вифанский увеченный мрамор.


Хватит Марфе кутьи и просфир,

Овиенных глазурной каймою,

Услаждайся, маковый Зефир,

Виждь меловниц, помазанных тьмою.


От каких еще вербных аллей

Нанесло их, каким экипажем --

Нощь терзать, где и мела белей

Сокаждится фаянс под винтажем.


IX


.
Любят розы менины, сурьму
Августовских запекшихся вишен,
Май, август ли, бежим хоть во тьму,
Иреника, здесь ангел не лишен.

Черствость вдов мрамор наших теней
Леденит, и юдольно старлетки
Веселятся, портальных огней
Убегая, теряют балетки.

Золотыя - сегодня висят
Фреи те в околдованных смрадом
Цветниках, и небесность гасят,
Вместе с Летним цветя вертоградом.



· Пророчество современника – за двадцать лет до глобального мирового кризиса. В России издана культовая эсхатологическая трилогия андеграундного писателя Якова Есепкина. Книги мистерии-триптиха «Траур по Клитемнестре», «Вакханки в серебре», «На смерть Цины» (электронная и печатная версии) на ведущих интернет-ресурсах. Сегодня Есепкин входит в элитарный круг литераторов, претендующих на получение Нобелевской премии.

· Вниманию издательств, издателей, заинтересованных лиц – Есепкин (Мирс Артинин) открыт для сотрудничества. К изданию подготовлены книги «Сангины мертвых царевен», «Антикварные пировые Вифании», «Пурпур», «Эфемериды», «Сонник для Корделии». Контакт: mettropol@gmail.com

 

Яков Есепкин


ГРАНАТОВЫЕ СИЛЬФИДЫ


· «Книги Есепкина своей художественностью превосходят известные эталонные образцы русской литературы. Но это немыслимая, внетрадиционная, ультратемная художественность.»

Ю. Капельман


I


Бледных юношей злая парча
Золотистою мглою совила,
Где лесбийский пожар каланча
Царства Савского небам явила.

Всё Розина с Олимпией ждут
Принцев крови и герцогов статных,
Кони Ада ушами прядут,
Меч и будит младенцев сугатных.

Яд мешали принцессы в вино,
Герцогини от яств залетели,
И консьержей рябое сукно
Тлит парадные наши постели.


II


Гребни желтых окладов легки,

Амстердам наводнили химеры,

Нощно талии нимф высоки,

А рифмовницам чужды размеры.


Сад лелеет пиано, манит

Свет и мглу тирских линий молочность,

Где истлели шелка меццонит,

Италийская дремлет барочность.


Се ж парадные, вьется листва,

Исаакий горит за червицей,

И бессмертье вступает в права

Над колонией муз белолицей.


III


Тьма в зерцалах виется пустых,

Столы яств обреченны лишь ядам,

Не отроков ли петь золотых

Всемладым фьезоланским наядам.


Мел и басму с ланит оботрем,

Без лилей соявимся у Гебы,

Се, воистину мы не умрем,

Паче мая каморные хлебы.


Алчны музы, иные жалки,

Ах, Ниневии феи восплачут,

Где благие доднесь ангелки

Наши темные лилии прячут.


IV


Стол всещедрый ломится, пасхал

Упокойный ли ныне алеет,

Светоч камор божественно ал

И фаянс от вина тяжелеет.


Нас меловницы нощи опять

Ждут урочно, восковя и тесьмы,

Четверговкам сейчас вопиять

Суе, с алыми розами, здесь мы.


Ах, горит меж губами вода

У каких небовольных эриний,

Нощь пуста, лишь и тлеет Звезда,

И серебро точится от циний.


V



Нитки выдернут фавны из вей,
Бал грядет – подлетай, веселые,
Чу, голема начинье мертвей
И валькирии мечутся злые.

Вот и ангелы тверди, оне ль
Моргиану совлечь торопятся,
Крошка Цахес вдыхает шанель,
Здесь продавцы веков не скупятся.

Ал небашенный хором пустой,
Отобедали духи, а ужин
Средь гусынь чает фавн золотой
В нитках слив и червивых жемчужин.


VI


Пей, август, молодое вино,

Ядом перси юнон востекают,

Бал невест завершился давно,

Ит картавящих в ад ли пускают.


Суе узкие эти следы

Меццонит узодарственных тлели,

Пал Петрополь – горите, Сиды,

Царскосельские нежьте пастели.


Флорентийская полночь мертва,

Прадо нас лишь ожелтит сурово,

Где картен холостая канва

Источилась во темное слово.


VII


Вишни в мраморной крошке фаянс

Побиют и незвездные хлебы,

Се ли яствия, сказочник Ганс,

Мы одне и ночуем у Гебы.


Ах, ужель не осталось чернил,

Хоть и мраморных, ветхих, тлеенных,

Ах, Царь-колокол туне звонил,

Мир забудет владык опоенных.


Яд хозяйка еще пренесет

Меж начиний, сим ночь обиется,

И никто их, никто не спасет –

Всяк со вишней узорной тлеется.


VIII


Вдоль пасхальников змеи свились,

Течный воск от колец ниспадает,

На певучесть камен мы велись,

Кто сейчас их еще соглядает.


Просфира, просфира ли чадит,

Се и хлеб, и диамент нещадный,

Не за теми Геката следит,

Нас лишь пламень чарует обрядный.


Воски лейте, сколь мало вина,

Сколь и желти в крови не хватилось,

Нощь пустая юдольно темна,

Где во кровь столованье цветилось.


IX


Меж созвездий лилеи цветут,
Взнимем лики в холодную млечность,
Аониды хотя ли почтут
Май пенатов и нашу увечность.

Се юдицы опять веселы
И о них злые вдовы мелятся,
И гнетет вековые столы
Желть цветков, и оне веселятся.

Здесь любили и мы пировать,
Сгнили яства и сад неутешен,
Хоть явимся еще - обрывать
Звездный цвет с мертвожелтых черешен.



· Пророчество современника – за двадцать лет до глобального мирового кризиса. В России издана культовая эсхатологическая трилогия андеграундного писателя Якова Есепкина. Книги мистерии-триптиха «Траур по Клитемнестре», «Вакханки в серебре», «На смерть Цины» (электронная и печатная версии) на ведущих интернет-ресурсах. Сегодня Есепкин входит в элитарный круг литераторов, претендующих на получение Нобелевской премии.

· Вниманию издательств, издателей, заинтересованных лиц – Есепкин (Мирс Артинин) открыт для сотрудничества. К изданию подготовлены книги «Сангины мертвых царевен», «Антикварные пировые Вифании», «Пурпур», «Эфемериды», «Сонник для Корделии». Контакт: mettropol@gmail.com

 

Яков Есепкин


СУКРОВИЧНЫЕ ВИШНИ У ИРОДА


· «Ценителям Пруста или Борхеса, вновь решившим отправиться на поиски утраченного времени, либо вознамерившихся изучить его поливариантность, как и поливариантность будущего в целом, можно порекомендовать к чтению книги Есепкина. В них та же глубина и сила, но современника легче воспринимать и понимать.»

Л. Самойлова

I


Подвенечные платья кроты
Сотаили для моли в комодах,
Цахес зол, а пурпурные рты
Шелкопрядов толкуют о модах.

Се камелии, нежат они
Дам бальзаковских лет и служанок,
Тайно Эстер манили огни
К юной Кэри от вей парижанок.

Источись, вековая тоска,
Нас оплакали суе теноры,
Падшей оперы столь высока
И лиются под ней фа миноры.


II


Конквистадоры в Персиях спят,

Хороши ль абиссинские вина,

Пировые колодниц слепят,

Где и лес, и пиров сердцевина.


Рим барочный собился о штиль

Каталоньи, гуляй кто желаем

Аонидой, путрамент в утиль

Обращен королем Николаем.


Станет вечной Герникой весна,

Музам кровью восцветят ланиты,

И очнется Петрополь от сна,

Всех оплачут, сребрясь, меццониты.


III


Хлебы вечери лишь надломим,

О столах четверговки смеются,

Внове май желтизною томим

И сирени порфирные вьются.


Премучения наши легки

И трапезы с Аидом тлеенны,

Выше звезд юровые цветки,

Но амфоры Вифании пенны.


Мы ль стенаем еще в пировых

И над хлебами горькими плачем,

И вечерий алкая живых,

Золотыя букетницы прячем.


IV


Лигурийских мы чаяли волн,

Сень империи зиждется внове,

Яствий стол императорский полн,

Жены лилии шлют Казанове.


Не меловые каморы спят

Летаргическим сном, а Сирены,

Туне звать, царедворцы хрипят,

Вечный Рим отсчитал соверены.


Тот ли призрак венечной вдовы

Туберозы с шелков новомодных

Расточил и лелеют волхвы

Змеек в терпкости аур комодных.


V


Тайной вечери бледных детей
Берегут фарисеи теченье,
Вьются локоны близу ногтей,
Свечки смерти вершат обрученье.

Орлеанскую деву любить
Розокудрым вольготно амурам,
Разве детки венечных убить
И могли насмех угличским курам.

Бьют начиние, трюфли едят,
Пьют не чокаясь фата-морганы,
И кровавые тени следят
В царских операх Юзы и Ханы.



VI


Музы, Музы, не плачьте о нас,

Хватит вечности шелков сокровных,

Тще восславил безумцев Парнас,

Где еще и найти неборовных.


Были дамы с камельями злы,

Вкруг паргелии блещут, камени,

Золотые резвились ослы,

Где сейчас лишь багряные тени.


Желтый Питер следя, Полиект

Дивных ростр оглядит чаротечность,

И на гаснущий Невский проспект

Опустится шелковая млечность.


VII


Гипсы вечность и любит одне,

Тьма августа колонны овеет,

Скорбь утопим в ахийском вине,

Эос пусть над Невой розовеет.


С Мельпоменою ль ветхой рыдать,

Мы лишь тусклым нисаном коримся,

Хоть из смерти еще передать

Цинам вишен и мглы исхитримся.


Тушь ведите, менины, по сим

Бледным агнцам, их гипсам калечным,

Веясь, мелом сады угасим,

Всех под мрамором узрите млечным.


VIII


Полон Рим благовонных гусей,

Углич кровию залили куры,

Венценосные отроки сей

Маринад ценят в цвете сакуры.


Гоям туне бежать Алкалы,

Дон Мигель тешит дев ханаанских,

Преломятся и ныне столы

От кошерных гешефтов испанских.


Стулья венские чресла блядей

На меловость царевн поменяют,

Маковицы узрит иудей –

Их венечье лишь к мертвым склоняют.


IX


Фавны оперы нас охранят,
Веселяся, витийствуйте, хоры,
Сводность ангели тусклые мнят,
Режут цоколь мелки Терпсихоры.

Белый царь ли, мышиный король,
Всё б тиранить сиим винограды,
Темных свечек заждался Тироль,
Негой полны Моравии сады.

И куда ж вы несетесь, куда,
Италийские ангели требы,
Нас одела иная Звезда
Во гниющие мраморы Гебы.



· Пророчество современника – за двадцать лет до глобального мирового кризиса. В России издана культовая эсхатологическая трилогия андеграундного писателя Якова Есепкина. Книги мистерии-триптиха «Траур по Клитемнестре», «Вакханки в серебре», «На смерть Цины» (электронная и печатная версии) на ведущих интернет-ресурсах. Сегодня Есепкин входит в элитарный круг литераторов, претендующих на получение Нобелевской премии.

· Вниманию издательств, издателей, заинтересованных лиц – Есепкин (Мирс Артинин) открыт для сотрудничества. К изданию подготовлены книги «Сангины мертвых царевен», «Антикварные пировые Вифании», «Пурпур», «Эфемериды», «Сонник для Корделии». Контакт: mettropol@gmail.com

 

Яков Есепкин


ФЛАМАНДЦАМ


· «Астенический синдром давно поразил крупные российские издательские холдинги, существующие за счет госдотаций и темных схем. Современная литературоведческая элита путается в нормах орфографии и синтаксиса. Здесь не с кем говорить о великом искусстве, это категорический императив. Есепкин фатально одинок на своем ледяном Эвересте.»

Д. Портников


I
.
Золотыя шары отисним
Тонкой нитью червовой ли, пудрой,
Спит Щелкунчик во мелах, а с ним
Легок Рании сон белокудрой.

Хвоя бледная, царственный мел,
Юность злая и где, от германок
Прочь, Гофман, сколь бояться умел,
Веселись над фольгою креманок.

Всё порфирные эти канвы
Ближе к утру меловницам снятся,
И герольды молчат, и главы
Нимф со хвоями кровью тиснятся.


II


Желть во гребневом спрячем папье,

Мчат морганы по лунному следу,

Где чернильницы, Лютер, твое,

Суе ж баловать спящую Леду.


Рыцарь бедный клянет Амстердам,

Фонари днесь и мельницы красны,

Под химерами тих Нотр-Дам,

Виночеев синкопы напрасны.


Внесть алмазы сюда, голова

Иоанна ль взыскует муаров,

Ах, в путрамент наш желти канва

Истекла из пустых будуаров.


III


Се, гудят пировые без нас

И точатся небесности мая,

Хоть и лилии зрит ли Парнас,

Ядъ пием, их ещё вознимая.


Апронахи ль кровавы, одно

Их звездами цветили камены,

Лейте, лейте на мрамор вино,

Всемладые певцы Мельпомены.


Тще искать и мраморных огней,

Звезд обводки в миражах тлеенных,

И одне хороводы теней

О музыцах стенают военных.


IV


Ах, свечельницы гасятся тьмой

И гранатовых замков тенета

По нарезам ведут суремой,

Всякой деве альковной -- виньета.


Сколь одесно еще пировать

Милым феям и тени испевны,

Будем лилии Асий срывать,

Хоть всесводность увидят царевны.


Сех пасхалы во желть увили,

Желть со кровию льется по воскам,

Где лилеи на тронах цвели

И дарили безсмертие Тоскам.


V



Чермных роз ароматы пьянят
Бедных рыцарей, бледных апашей,
Май вознесся и кущи манят
Див и агнцев порфирною чашей.

Обернитесь, Гиады, камней
Мы черствее, из штофов меловых
Яд цедим, соглядая теней,
Буде пир во трапезных столовых.

Как упьется аидская рать,
Ханаан черепки отсчитает,
И явимся тогда умирать
В майском золоте, кое не тает.



VI


Перси млечных красавиц желты,

А и золото мы не ценили,

Убелим гребневые холсты,

Мел оставим на басмовой гнили.


Виноградные вина горят,

На басмах серебрятся виньэты,

Се рубины и кольца дарят

Бледным юнам всетусклые Эты.


В наш путраментный мрамор стеклась

Тусклость эта, юлою вертится,

Меловая была, но сожглась

Кровь чернил и наперстно желтится.


VII


Юных граций совьются шелка,

Заплетут повилику в лилеи,

Низок хмель, а еще высока

Персть юдоли и тьма Галилеи.


Хлеб порфирный на блюдах истлел,

Мыши ловко снуют меж суповниц,

Кто и вишни с царевнами ел –

Мертв давно и не тризнит альковниц.


И еще лики фей взнесены,

Мускус Фив и Асии точится

Над столами, и к замкам Луны

Мертвый всадник со лилией мчится.


VIII


Ледяные пасхалы затлим

Хоть цветочною желтию палой,

Это мы, это мы возбелим

Тьму юдоли восковницей талой.


Сумасшедших камен ли унять:

Нощно в окна ломятся и двери,

Благоречно еще отемнять

Колченогих рабынь Алигъери.


А к столам всепустым нанести

Просфиры и кагоров укажут

Данаидам – и мы о желти

Станем тлеть, аще хлебы ей мажут.


IX



Май волшебный, цвети и лелей
Тень Венеции, злать Одеона,
Мы любили небесность аллей,
Изваянья - призрачней Сиона.

Фей белили те гипсы и вот
Мглой портальный лишь сад овевают,
Вьют юдицы лозою кивот,
Днесь однех нас, однех убивают.

Хоть скорей, ангелочки, сюда
Отлетайте, под сени пустые,
Всё меж губ наших рдеет вода
И точатся в ней тьмы золотые.



· Пророчество современника – за двадцать лет до глобального мирового кризиса. В России издана культовая эсхатологическая трилогия андеграундного писателя Якова Есепкина. Книги мистерии-триптиха «Траур по Клитемнестре», «Вакханки в серебре», «На смерть Цины» (электронная и печатная версии) на ведущих интернет-ресурсах. Сегодня Есепкин входит в элитарный круг литераторов, претендующих на получение Нобелевской премии.

· Вниманию издательств, издателей, заинтересованных лиц – Есепкин (Мирс Артинин) открыт для сотрудничества. К изданию подготовлены книги «Сангины мертвых царевен», «Антикварные пировые Вифании», «Пурпур», «Эфемериды», «Сонник для Корделии». Контакт: mettropol@gmail.com

 

Яков Есепкин


ХАРИТАМ


· «Есепкин повернул вспять течение отечественной словесности, создал скорбный и торжественный тезаурус, более соответствующий плеядам Золотого века, но слишком тяжелый и несоразмерный для Пушкина и современников. Быть может, это игра гения в бисер.»

К.Славинский


I


Черной оспою царский альков
Наградят одалиски белые,
Пазолини Корабль дураков
Совлечет в кущи Асии злые.

Любят нимфы серебро волны,
Зри, Адонис, лядвийские мелы,
Что и Дафнис беспечный, Луны
Фаворитов смущают Камелы.

Внове Гретхен атласы целят,
Монастырские балы всеслышны,
И октябрь голубой веселят
Золотыя оцветницы Вишны.


II


По раменам лилеи текут,

Наш путрамент сейчас желтоцветен,

Мелоногие бляди влекут

Шум с собою и куфоры сплетен.


Собежались, Овидий, гляни,

Полоумные Хайки и Эты,

Желтью ль мраморы лечат огни,

Увили гипс некровный виньэты.


Ах, истлел серебристый муар,

Носят Иды бумажные клипсы,

И в зерцалах мелов будуар,

И темнеют лишь битые гипсы.


III


Со зерцалом иль нищей сумой

Наклонятся, прельем всенебесность,

Геть в обсиды – пугать суремой

Тучных крыс, чародействуй, словесность.


Едкий морок цветков юровых

Нам лишь ангелы бурь подносили,

На успенных и вечно живых

Разочлись, где и утро Сесили.


Суе Цинам во гипсах летать,

Мрамр целить за виньетой обойной,

Будут дев ангелки сочетать,

Всех означат порфирою бойной.


IV


Доливай, антиквар, доливай

Во начинье клико золотое,

Пусть и внове будит каравай

Шум пиров, это дело святое.


Мрамор тех столований пышней

Яствий Марфы, Вифании алость

Ярче неб и колонских огней,

Свечек тусклых чарует всеталость.


Нас однех сотрапезники ждут,

Прецветив танцовщиц бальзамины,

И цветки по серебру ведут,

И диамент лиют на жасмины.


V


За владыками звезды летят

В погреба и хладные обсиды,

Злые грации юношей чтят

Иль кошмарные, ветхие Иды.


Темной кровию дыши, сирень,

Огнебледные высь колоншпили,

У чумных изваяний мигрень,

С иудиц ли их нощно лепили.


Яко полночь и счастливо пьют,

Над столами клонясь меловыми,

Сукровицу по гипсам биют,

Меж нимфетками прячась живыми.



VI


Се чарницы нам, Хорхе Луис,

Каллиграфии спрятан учебник,

Шелком веет нежным Беатрис,

Под басмой колонтитульный требник.


Сколь барочные дивы белы

И воздушные их кринолины,

С мелом яд расточайте, юлы,

Веселитесь, Манон и Мелины.


Тушь у нимф по ланитам стечет,

Крыс лиловых мышъячные трюфли

Умирят и в Коринф совлечет

Аполлон легкобелые туфли.


VII


Се букет из колонских цветков,

Бледножелтые вянут лилеи,

Фей безумных святится альков,

Где оцветшие в яде аллеи.


Ах, Сесилия, гостя не жди,

Победители цвета не имут,

Ярки звезды на вышней тверди,

Их ли ангелы бездны обнимут.


Мрамор наш всё темней и темней,

Всё юдицы под ним пировают,

Мел и кровь от шелковых теней

Во начиния дев преливают.


VIII


Мы отпили, античных столов

Несть роскошества, бледны ланиты,

Звезды славы искал Птицелов,

Узрел ночи алкающей Иты.


Кто в фаянсе злаченом, они ль,

Бесноватые фаи с платками,

Пьют клико ли, вкушают ваниль,

Юн черникой манят и шелками.


Днесь опять меж салатниц галдят,

Со вишневых нектаров хмелятся,

И урочно за Корой следят,

И гранатовой тьмою целятся.


IX


В мае разве убитых встречать

Меж сиреневой пыли и славок,

Белошвейки ли станут кричать –

Им наколем алмазных булавок.


Бриллианты сверкают на дне

Тусклых амфор с вином из Женевы,

Над шкатулками чахнут одне

Утопленные белые Евы.


Ах, слетятся камены трубить

О бессмертье, о маке и хлебах,

И уже не дадут погубить

Ангелки нас во розовых небах.




· Пророчество современника – за двадцать лет до глобального мирового кризиса. В России издана культовая эсхатологическая трилогия андеграундного писателя Якова Есепкина. Книги мистерии-триптиха «Траур по Клитемнестре», «Вакханки в серебре», «На смерть Цины» (электронная и печатная версии) на ведущих интернет-ресурсах. Сегодня Есепкин входит в элитарный круг литераторов, претендующих на получение Нобелевской премии.

· Вниманию издательств, издателей, заинтересованных лиц – Есепкин (Мирс Артинин) открыт для сотрудничества. К изданию подготовлены книги «Сангины мертвых царевен», «Антикварные пировые Вифании», «Пурпур», «Эфемериды», «Сонник для Корделии». Контакт: mettropol@gmail.com