На любителя. Пишите все, кому не лень и кто как умеет. | страница 8

Перед усыпанным звездами алтарем,

Где рядом предстоит последний раб с царем,

Где бедный - нищету, несчастный - скорбь забудет,

Где каждый человек другому равным будет,

Откройся Вечность мне, и лирою моей,

Вниманье привлеку народов и царей!

.......................

Микрон.. КТО ЭТО? Из-за вас перешерстила интернет. Помните.. " Упираясь во брюха"?

 

Гаврила был примерным мужем...

 

М. ХЕРАСКОВ

ЭПИЧЕСКАЯ ПОЭМА

РОССИАДА

 

Гаврила и Трусы в Горошек

Гаврила был примерным мужем,

Картошку чистил поутру,

Стирал бельё, трусы утюжил,

И на руках носил жену.

Жена же - вредная бабёнка:

Всё не по ней, и всё не так,

Гавриле не давала спуску,

И не хотела быть в брюхах.

Гаврила плакал на задворках,

Рвал волосы на бороде,

Ходил в дырявленных опорках,

И в ватнике бывал везде.

Она ж - ехидна и змеюка,

Его шпыняла ввечеру,

Не допускала до порога,

И спать велела на юру.

Гаврила вовсе простудился,

Стал кашлять и чихать кругом,

Жена его смеялась громко

И обзывала дураком.

Дурак Гаврила, это верно,

Зачем связал себя с женой,

Гулял бы, водку пил немерно,

И не гнушался б бардаком.

(м)

Во как! С листа. Это меня Эль Ниньо вдохновил.

 

Полип, так радостно читать это!

Мне это очень понятно и созвучно. Благодарю Вас.

Микрон, так хотелось Вам в очередной раз "поднять репутацию", но ещё "семь дней" не прошло, что никак не мешает, однако, мне выразить своё уважение к Вам прямо здесь.

А я пока (временно) воздержусь от хождения на форум.

Вернусь, когда выйду из голодания.

Но мысленно я с Вами, дорогие...

 

Спасибо! В ответ на ваше намерение Я подниму вам репутацию, не противъ?

************

Но по существу. Ваша идея создания ветки для поэзии и Поэзии нашла пророст в моей голове, но в ином формате. Аттенсьон! Сейчас будет ТАКАЯ ветвь, что никому и не снилась, и повторения на форуме не имеет. Эттеншн!

* Потом меня можете два раза за один раз отрепутировать.

 

Вечер тихий, вечер спокойный, взгляд волнует совсем чуть-чуть, кисть течет ручейком по коленям, чуть вздымает дыхание грудь, из под черных ресниц клубится, взгляд как омут глубокий с чертями, тонет в нем расстоянья граница пролегающая меж нами, утопает в прохладе кисти моих пальцев пылающий бред, твоя кожа колен искриста, феерверка фонтанный след, тянет пальцы все выше и выше, и слова мои тоже бред, губы скрещщены, выстрел, выстрел, и по телу незримый свет,

 

На рыбалке.

Юра и Лёша, два закадычных друга, два тринадцатилетних пацана, собрались на рыбалку, на подлёдный лов.

На дворе стояла весна – начала мая, поэтому клёв ожидался хороший.

Рано утром мальчишки, заранее собравшие рыбацкий реквизит, вышли на большак, чтобы на попутной машине добраться до заветного озера, где планировали половить палию – местную очень вкусную рыбу. Мороз с утра стоял довольно крепкий, но ветер был юго-западный, что вселяло в ребят уверенность в удачной рыбалке, и они стоически отнеслись к холоду, тем более, что экипированы они были соответствующе. Юра, так тот даже надел отцовы унты и чувствовал себя отлично.

По большаку часто шли большегрузные самосвалы – в одну сторону порожние, в обратную – гружёные рудой для местного металлургического комбината.

Как и предполагалось, скоро около юных рыболовов тормознул один из них. Водители любили брать случайных попутчиков – поболтать и скоротать дальнюю дорогу.

Забросив лыжи в кузов, ребята вскарабкались в тёплую кабину «Татры» и весело загомонили с водителем, который был тоже рад пассажирам. Час-полтора пути пролетели незаметно. Высадив рыбаков на обочину, машина умчалась дальше. До озера было около километра.

Когда наши друзья добрались до берега, там оказалось, уже было несколько человек, сидевших около своих лунок. Подойдя к одному из них, ребята спросили, как клюёт. Оторопев от удивления, они увидели, как рыбак, выплюнув в ладонь клубок червей, сказал на русском просторечном, что плохо. И благополучно забросил червей обратно в рот. Мальчики не смутились этим определением, так как оно часто применялось рыбаками для выражения крайней степени плохого клёва. Ребята тут же сообразили, что мужик не положил заранее банку с червями поближе к телу и, открыв её, обнаружил, что насадка замёрзла. Но, рыбацкая смекалка выручила, и отогрев за щекой, накопанных с таким трудом на свалке, червей, он всё же спас ситуацию...

продолжение следует.

 

На рыбалке (продолжение).

И вот лунки пробурены и очищены от ледяного крошева. Наступило время священнодействия (истинные рыболовы меня поймут) – настроена глубина лески, выбрана мормышка, насажена наживка. Не упрекайте наших молодых рыболовов – они ловили с поплавком, так как ещё не были столь искушёнными и опытными в ловле с кивком.

Недаром ребята пошли на это озеро. Им хотелось наловить именно палии, вкуснейшей рыбы семейства лососевых, рода гольцов – реликтовой рыбы ледникового периода. Она занесена в Красную книгу, но любительский лов её не запрещён.

Прошёл час, другой – рыба не клевала. Лишь у Юры было несколько поклёвок, но как только он подтаскивал добычу к лунке, та срывалась, откусывая мормышку. Наконец, упорный мальчик всё же успел вытащить рыбину. Это был солидный налим. Конечно, а как же иначе – на такой глубине, да ещё у самого дна, где обычно водится палия, мог водиться ещё только налим. Снимая его с крючка, Юра и обнаружил в губе налима все три свои мормышки, с которыми уже успел попрощаться. Он очень обрадовался, так как потратил немало времени и трудов, самостоятельно изготавливая и настраивая их.

Клёва, как не было, так и не появилось. Наступил день. Надо было принимать решение. Возвращаться домой без улова было позорно. Такого ребята пережить бы не смогли. Второй вариант – перебраться на другой водоём, где ещё есть возможность наловить другой, менее капризной рыбы. День выдался хороший солнечный. Морозец был, хоть и крепкий, но не настолько, чтобы отбить охоту...

продолжение следует.

 

На рыбалке.

Не буду рассказывать все перипетии перебазирования, но уже к трём часам пополудни мальчишки были на другом озере, где надеялись надёргать окуня.

Но, к этому времени погода резко ухудшилась, набежали тучи, поднялся ветер, хотя мороз и не спал. Попытки мальчуганов ловить потерпели неудачу – ветер моментально заносил лунки снежной кашей. Кроме того быстро стемнело. Вторая за день неудача.

Обсудив ситуацию, ребята сошлись во мнении, что возвращаться домой ужё поздно (было около шести часов вечера) – машины с рудника уже не ходят и их никто не довезёт до посёлка.

Унывать по этому поводу юные рыболовы не собирались, наоборот, выйдя на берег, отправились собирать валежник для костра и сосновый лапник для подстилки. Предстоял долгожданный ужин у огня и весёлая дружеская беседа. В животе уже громко бурчало требование утолить голод.

И вот время разводить костёр. Набрав бересты и мелких веточек, ребята зажигали спичку за спичкой, но ветер задувал их моментально. И так и этак, и ладошками и телом загораживали пацаны вспыхивающий огонёк, но опыта и сноровки взрослых у них не было. Короче, костёр развести не удалось. Было уже восемь часов.

Уставшие, расстроенные ребята попытались поесть хоть что-нибудь. Банка гороха с тушёнкой замёрзла, замороженную картошку и лук есть было невозможно. Погрызя смёрзшегося хлеба и чуть заморив червячка, мальчуганы прикорнули под сосной, свернувшись в клубочек. Скоро появилось ощущение тепла, накатилась дремота. Ни о чём плохом не думалось. Наступило умиротворение и согласие с природой.

… Мороз не ослабевал. Пурга вскоре намела на скорчившиеся фигурки снег, скрывший едва заметными холмиками двух друзей.

Было восьмое мая …

 

Гаврила был обычным парнем,

Гаврила в сеть не выходил.

Пёк людям хлеб в своей пекарне,

И с интернетом не дружил.

Не знал Гаврила «олбанизмов»,

Не ведал смайликовых харь.

Без лжи и проституицизма

Отлично русский знал словарь.

Не ел Гаврила из мангала,

Углисто-жёстких шашлыков.

Не зарился на роль шакала,

И ненавидел м... чудаков.

Не покупал Гаврила девок,

За полбутылки коньяка,

И не устраивал он спевок,

После гнилого шашлыка.

Не лез на ярус наш Гаврила,

Где для вахтёра был готов.

Оформленный довольно мило

Порнографический альков.

 

Чёрное и белое.

Опричное войско -

милиции клоны.

Счастлив султан -

послушные жёны.

Раб с опахалом у балдахина,

но, это не люди – это скотина.

Так это нужно,

это обычно,

В согбенной позе

всегда нам привычно

Быстро заполните вы бюллетени -

снова на вёслах

непризнанный гений.

Мысль воровская,

затраты ничтожны -

это привычно,

так нужно и можно,

Мы же не люди, а серое стадо,

Знаем команды –

так нужно,

так надо!

Серия,

номер,

страховка,

прописка,

С кашей и щами дежурная миска.

Лица с экранов поют и смеются.

- Люди, нам надо сегодня проснуться.

Рейтинги,

шоу,

реклама,

показы,

Танкеры нефти,

трубы для газа.

Пряник и розги – шут и палач,

Улыбка сквозь слёзы,

Смех через плач.

Не верьте им люди,

они не для вас

вами качают стабильности газ,

Золото моют, счета отмывают,

вашими мышцами нефть добывают.

Красные флаги,

Белые ленты – лозунги, речи, аплодисменты.

Рядом теснятся чёрные шлемы,

серые цепи враждебны и немы.

Гроздья созрели народного гнева.

ЗАКи готовы принять в своё чрево

тех, кто не раб,

тех, кто сердцем свободен,

Власти преступной кто так не угоден.

Требуют наши сердца перемен –

мы разогнёмся и встанем с колен.

Это нормально,

это так нужно.

Общее дело сделаем дружно.

 

Полип, а почему Вы не приходите в тему Микрона "Египетские ночи"?

(Зарегистрируйтесь или Авторизуйтесь)

 

Осенняя, я заглядывал. И понял, что вряд ли привнесу что-нибудь стоящее.

Хотя, попробую. Задавайте тему.

 

Так уже задала, вроде как

 

Я вижу её и немного взволнован…

Я ею, как юноша, заинтригован.

Ведь, я же романтик и было бы странно,

Если звалась бы она не Татьяна.

 

Это был сон?

Слёзы… Душат… Что мне мнится?

Сказка? Ложь? Иль это снится?

Ты - «Люблю» - сказала мне,

На одной сыграв струне.

Ты, уж верное, забыла,

А я помню – это было.

Я поверил… И в мечтах

Отразил в своих стихах.

Я доверчив, я растерян –

Ведь твой тон был не манерен.

И слова от сердца шли.

- Мне их, Таня, повтори.

 

Поэзия.

Поэзия – это, когда, пусть не громко,

Сказано слово. И ты его слышишь.

И каждое слово весомо и ёмко,

Ты так говоришь - как ты дышишь.

Поэзия – это не вычурность слога,

Не выспренний стиль, не отточенность строк.

А то, что на миг, хоть чуть-чуть, ты немного

Встряхнул этот затхлый и пыльный мирок.

Поэзия – это, когда сердце рвётся,

Когда, пульсируя стихом, оно кровоточит.

От слов тех нерв струною всколыхнётся,

И громко колокол по ком-то зазвонит.

 

Счастье.

Спокойная старость,

счастливое детство –

От счастья такого уж некуда деться.

У нас радость всюду -

ты счастлив и нем,

Но, прав не имеешь

завидовать тем,

На Западе диком

кто дико гниёт,

Кто нас на испуг своей бомбой берёт.

У нас ведь

ответ адекватный найдётся –

Для тех, за Магнитского

кто так печётся.

Мы наших сирот

никому не дадим –

Коль выживут здесь - пригодятся самим.

На благо народа немалые средства

султан отпускает

царственным жестом.

От тундры болот

до Кавказа отрогов,

Лелеет султан свой народ бандерлогов.

По трубам струится природная жижа.

Уже ВВП удвоенье я вижу.

Растёт достоянье,

доходы растут,

Но люди всё дохнут,

но дети всё мрут.

Заводы ржавеют,

деревни гниют -

Когда же бананы нам в срок завезут?

Поют дифирамбы,

фанфары зовут.

А пашни пустеют,

и пьянствует люд.

Визири всё тащат,

чиновники прут -

Коррупции верный приходит капут.

Вот благовест в храме -

кадило дымит,

И поп толстый в рясе вам счастье сулит.

- Ты в кружку копейку всего лишь положь,

И будет тебе благоденствие сплошь.

И дума готовит закона намёт,

Что снимет с казны дополнительный гнёт:

- Народ пусть без пенсии лапу сосёт -

Одно - до неё он и не доживёт.

- Не в деньгах, ведь, счастье, - кричит депутат,

- Народ наш без денег и счастлив и рад.

Народу побольше бы зрелищ и водки,

А к водке…,

…ах, да - огурцов и селёдки.

И вот уже счастлив султана народ.

…А счастье всё валит,

а счастье всё прёт.

И раб неустанно

гребёт и гребёт,

И тигров кольцует,

и стерхов ведёт.

Вот амфор пополнил запас Эрмитаж -

Султана находкам отдельный этаж.

Такая в стране той султанской картина –

Над каждым там счастья висит гильотина.

Ведь есть результат,

а султану неймётся.

Народ уж не плачет –

народ уж смеётся.

Ты дверь тюрьмы народов

снаружи отопри,

Опричь свою свободу –

от сердца,

изнутри.

 

О сером.

К пыльному, вижу, прижавшись стеклу,

Серое небо серой планеты.

Мечутся крысой на скользком полу.

Серые отблески тусклого света.

Много на свете нас – сердцем ленивых,

Морщащих, в поисках мысли, свой лоб,

В котором рефлексов обрывки пугливых

И липкого страха смертельный озноб.

Серые люди мрачны и угрюмы,

Серое в норах хранят барахло -

Серые (только на выход) костюмы,

Не марко, не броско, с подкладкой - тепло.

Серою мышью шуршиться мыслишка:

- Не лишку ли нос мой торчит из норы?

Сердечко дрожит за своё барахлишко -

А как же, сервизы, а как же ковры?

Из серого этого рабского мира

Мы вырваться вряд ли способны на свет.

Сердцу, под слоем плебейского жира,

Зачем баррикады? Есть тёплый клозет.

С экрана нам лица поют и смеются,

Кричат: «Что ты счастлив – смотри, не забудь.

- На, с голубою каёмочкой, блюдце

Тебе власть подбросит, ужо, что-нибудь.

Слякоть и серость заполнили время,

В черепе серая жирная слизь.

У трона холопское серое племя,

Которого символ – ползи и смирись.