Про Леокадию Милоновну - обольстительницу Моё творение прошлых лет | страница 3

Удивительное совпадение. Отвечаю:

Нет! (в смысле да)

Да!

Да!

Про политику там, про идеологию, про Чашу Грааля, например. В кр. случае напоминать по закон Ома или законы Ньютона (это, если кто скажет, что лично, не далее, как третьего дня, над печкой левитировал и штаны не обгорели). Короче, про что-нибудь смешное.

Как Вам Клавдия? Она у меня ещё есть. И тётка еённая, и бабанька. И про кота - разведчика МИ6, переориентированного гернадёром из Врангелевского войска.

 

Если честно - про Клавдию я не успела даже нАчать.

Позже прочитаю, убегать надо мне сейчас.

По всяким делам, имеющим государственное значение.

 

О! Про ко-та! Про ко-та!!!

А то ат ентих грусных историяф ужо плачу фся... Мооокра!!

 

Ну смотрите! Мотив "Бродяга к Байкалу подходит"

Клавдия-почтальон

1.

Клавдия была почтальоном,

Тяжёлую сумку несла,

Однажды родила дитятю,

Клавдия вся в счастье была.

2.

Ребёночек тот оказался

Мальчишкой с кудрявеньким лбом.

Клавдийка его накормила,

И спать уложила с котом.

3.

Клавдюшка в тумане ходила

От счастья и радости вся.

Кота она тоже кормила,

Как сына его берегла.

4.

Но тяжко одной быть с дитятей,

Без мужа на свете прожить.

Сыночка - в почтовую сумку,

И письма пойдёт разносить

5.

Ребёнку четыре годочка,

Он с мамою с почты идёт.

В портфельчике писем десяток.

У Клавы помощник растёт.

6.

Навстречу им дядька с усами,

Увидел Клавдию и Ах!

Женюсь на тебе, произнёс он,

И тут же пошли они в ЗАГС.

7.

А жили они очень дружно,

Он Клаву ни разу не бил.

Сын вырос и звал его папой,

И только лишь кот не любил.

8.

Сын Фёдор был призван повесткой,

А в ней говорилось о том:

Служить будет он в спецохране,

И будет там лучшим стрелком.

9.

Сын служит, и Клава не тужит,

Муж стал её чаще любить,

И даже заметила как-то,

Стал письма ей в сумку ложить.

9.

О если бы, Клава, ты знала,

Что муж твой французский шпион!

Ты носишь шпионские письма,

Ты Клава - шпион-почтальон.

10.

И как-то вот по утру рано,

В подъезде на трёх воронках...

Попала Клавдюша на нары,

А что - почему не поняв.

11.

Ей тыкали письма из сумки,

Кто дал тебе их покажи?

Она же не знала, "На почте", сказала,

И суд ей двадцатку пришил.

12.

Об этом сынок не узнает,

Ему не положено знать.

Он женскую зону, с большим пулемётом,

На вышку, идёт охранять.

13.

Побег был назначен на среду,

На вышке наш Фёдор стоял,

И бабы бежали из зоны,

Его пулемёт не стрелял…

14.

Не мог он по женщинам стрельнуть.

Он каждую видел как мать.

Его на гражданку списали,

Но он настоял – расстрелять!

15.

А лет этак через семнадцать,

Амнистия как-то была.

И вышла на волю Клавдия,

И к дому тихонько пошла.

16.

В квартире всё мрачно и тихо,

И только журчит унитаз.

Соседи ей всё рассказали,

Что Клава случилось без вас.

17.

Ваш Фёдор уже не вернётся.

А кот на помойку сбежал.

Усатый прогнал его палкой.

Стрелял из ружья, не попал.

18.

Родив на помойке котёнка,

Сам в скорости умер и кот.

Котёнка все Фёдором кличут,

И кормит котёнка народ.

19.

И вот как-то раз тот усатый,

Стал мусор в бачок высыпать,

Тут быстрое что-то мелькнуло,

Он только успел крикнуть: "Мать".

20.

Он умер в кровавых мученьях,

Прокусано горло клыком.

На медэкспертизе сказали:

Убит неизвестным котом.

21

Клавдийка вся в горести стала,

На почту пошла послужить.

Ей встретился парень-отрада,

И стали они рядом жить.

*******

(М и М)

 

Какая страшнайя история!

А грил МИ-6...кот-разведчик...Я прям думала кошачий Джейс Бонд!

А тута эван как... пасти шта фсе померли, адна Клава все так жи жива-живехонька...

Фпрочим, конец как всигда гут!

 

Котика жалко! Люблю я котов. И кошек.

А еще собак, слонов и дятлов.

 

Про слонов и дятлов у меня ничего нет. Но вот про пингвина пожалуйста.

Пингвина и Бл...ь

На Неву уныло

Залетел Пингвина,

Посмотрел устало

На морскую гладь.

Ни лягух Пингвине,

Ни травы Пингвине,

Что же то такое?-

Он подумал - бл...ь!

Не плыви Пингвина

По Неве стремнине,

Улетай Пингвина

В Арктику опять.

(м)

* Сочинено сиюминутно, с листа.

 

Читается легко. Живенько так написано.

Но кровишши много...

Быстрый, однако...

Жаль, про дятла нету...

И смысла, смысла больше! Глубже вскрывайте, так сказать!

Чтоб в хрестоматию вошли Ваши нетленные строки!

(Пингвин, думаю, не войдет. Не в формате, однако)

Но всё у Вас впереди!

Успехов Вам сказочных (в смысле, больших)!

 

Ой - Ёй - Ёюшки..... Да у меня уж всё сзади.

Хотите тайну раскрою? Словами Гоголя?

Анна Андреевна. Так вы и пишете? Как это должно быть приятно сочинителю! Вы, верно, и в журналы помещаете?

Хлестаков. Да, и в журналы помещаю. Моих, впрочем, много есть сочинений: «Женитьба Фигаро», «Роберт-Дьявол», «Норма». Уж и названий даже не помню. И всё случаем: я не хотел писать, но театральная дирекция говорит: «Пожалуйста, братец, напиши что-нибудь». Думаю себе: «Пожалуй, изволь, братец!» И тут же в один вечер, кажется, всё написал, всех изумил. У меня легкость необыкновенная в мыслях. Все это, что было под именем барона Брамбеуса, «Фрегат «Надежды» и «Московский телеграф»... все это я написал.

Анна Андреевна. Скажите, так это вы были Брамбеус?

Хлестаков. Как же, я им всем поправляю статьи. Мне Смирдин дает за это сорок тысяч.

Анна Андреевна. Так, верно, и «Юрий Милославский» ваше сочинение?

Хлестаков. Да, это мое сочинение.

 

Тяжелые родовые травмы, жалко кота.

 

Ну, а как Вы думаете?

Это когда кошка котят приносит - норма.

А когда кот рожает - это хорошим никогда не заканчивается.

Вот и помер, бедолага...

Дак что - это ВАШИ все сочинения???

Ну так и чувствовала подвох.

А автор - вот он, рядом с нами! Скромник!

Автограф!!!

 

Ланна, про котов и пингвинов пока хватит, а вот сказка.

Сказка про двух водопроводчиков

Жили-были один водопроводчик с одной водопроводчицей. Жили душа в душу. Ходили по вызовам, собирали по трёшке, за день накапливалось до 50-ти рублей. Ещё и за вредность на работе приплачивали, да зарплата по тарифу шла. Итого за месяц накапливалось до полутора тысяч новыми. Деньги хорошие, даже очень хорошие. И вот однажды (так уж совпало) вызвали их на одну и ту же лестницу, но её первой. Прочистила она засор канализации, собралась уж уходить, но хозяева уговорили: Иди хоть сполоснись напоследок под душем. А было это очень и кстати, поскольку они с водопроводчиком вечером собирались в гости. Ну пошла она в ванну, разделась, начала мыться. Хозяева ей и полотенце дали и мыло нераспечатанное. Всё хорошо.

Но в это же время водопроводчик по вызову другой квартиры на том же стояке перекрыл холодную воду, а горячую оставил. Так водопроводчица и ошпарилась всем своим красивым телом.

Хозяева, конечно, скорую вызвали, в больницу на Софьи Перовской отвезли, но 30 процентов кожи долой.

А водопроводчик, ремонт закончил, трёшку взял и домой пошёл водопроводчицу ждать. Ждёт-пождёт - нет её. Скучно стало, взял бутылку водки и пить стал. Вечер пьёт, утро пьёт. Всё никак не остановиться. Друзей пригласил, денег-то много. Хорошо выпили, но один дружок заприметил откуда водопроводчик деньги достаёт, ну и обчистил под пьяную лавочку. Очнулся от запоя водопроводчик, а водопроводчицы нет. Сунулся в тайник - и денег нет. Так ему горько стало, что из окна как есть и выпрыгнул. Скорая приехала в ту же больницу на Софьи Перовской привезли всего изломанного и окровавленного, но в сознании. На третий этаж. А водопроводчица на втором лежала и вроде как на поправку шла.

А тут главврачу пожаловался зав. отделением, что на третьем этаже вода не течёт, и вспомнил он, что у него на втором этаже пациентка-водопроводчица лечится. Пошёл он к ней, попросил помочь. Та от скуки и согласилась. Пошла на третий, по палатам походила и неисправность нашла, да именно в той палате, где водопроводчик лежал и стонал. И так её этот стон тронул, что стала она водопроводчика обихаживать, но не узнала в нём своего водопроводчика, поскольку он сильно обезображен был после падения из окна со второго этажа. И он, когда боль уже более или менее ушла, её тоже не узнал, поскольку у неё всё лицо тоже было обезображено. Но тронула его забота и внимание. И её тронули его страдания. Так они и стали оба инвалидами, не зная, что оба они водопроводчики и по одному адресу прописаны. Ну потом уже распознали друг друга на ощупь. И по инвалидности им денег хватало.

Вот что горячая вода творит!

(м)

И ещё одна сказка. Т.е., две сказки

Сказка про двух электромонтёров

Жили-были электромонтёр и электромонтёр. Но он был 6-го разряда, а она 4-го. Жили они хорошо, с электричеством проблем не было, счётчик не считал исправно, КЗ в доме не было уже лет десять. И вот однажды поступил вызов в одну из квартир дома, который они обслуживали. Действовали как положено - он вырубил дом и повесил табличку на щите

[SIZE=36pt]СТОЙ![/SIZE]

ВЫСОКОЕ НАПРЯЖЕНИЕ!

а она в резиновых перчатках и резиновых же ботах пошла в квартиру. Определила неисправность и начала ремонт. А в это время мимо щита шёл гастарбайтер, владелец салона СПА. Ну что это такое все знают и , наверное, понимают, что плохо читающего по-русски владельца не могло не привлечь слово СТОЙ на табличке. Дай-ка, подумал гастарбайтер по-своему, по гастарбайтерски, возьму её и вместо рекламы навешу перед входом. Ну и взял, засунул под макинтош и ушёл к своим медсёстрам-гражданкам ближнего славянского зарубежья, всем, как одна, блондинкам.

Электромонтёрша продолжала свой ремонт спокойно сняв перчатки и боты, и тут в подворотню, где был щит, зашёл управдом Кирилл Касьянович Чайнебаринов и, увидев отворённый щит, заглянул туда и, питая свою большую заботу о жильцах, включил рубильник. При этом он подумал: Вот разгильдяй этот электромонтёр!

Непосредственно после включения линейное напряжение (380 В) так и вдарило по электромонтёрше 4-го разряда. Но этот удар не поразил её, но произвёл в её голове такое просветление, что она прямо в ботах пошла баллотироваться в депутаты по Петровскому округу, зная, что Матвиенко заберут, а электромонтёрами надо укомплектовывать местные советы для улучшения показателей.

Электромонтёр же 6-го разряда в это время забивал козла в соседнем дворике и как раз заходил с шестёрочного.

Вот до чего домино доводит!

(м)

 

Такие трагические вещи Вы описываете...

Думаю, до утра смеяться буду, не усну.

Вот до чего доводит чтение сказок на ночь...

 

Уловили Ля минор. Завтра ещё размещу парочку, там ваще МРАК Гойя отдохнёт...

 

Две сказки.

Сказка про токаря и фрезеровщицу

Жили-были двое металлообработчиков со снятием стружки - токарь и фрезеровщица. Жили они мирно, работали на одном заводе, но на разных участках цеха №16. Полюбились они ещё с ПТУ, всё по закону оформили и даже день рождения у них был общий. На заводе они были передовиками, их семейная фотография висела на доске почёта, что очень нравилось председателю профкома: "Вот она, наша династия" - говорил он, проходя по коридору в административный корпус, нежно глядя на семейную фотографию. То же он повторял и на конференциях трудового коллектива и на заседаниях профкома. Так и в технологиях технологи писали: "Обработать династией по чертежу". И всё было ладно, даже ОТК претензий не имел; поговаривали даже о выдаче им личного клейма с соответствующей добавкой к зарплате.

Но случился тут юбилей их трудовой деятельности на заводе. Всё чин по чину - премии, грамоты, застолье в комнате мастеров. Династия пила немного, но другие хорошо поддали. И тут встал один с позволения сказать инженер с заготовительного и произнёс тост за династию. А тост такой: "Я поднимаю этот бокал за профессиональное мастерство виновников и желаю им тут же его нам всем показать!". "А как?" - закричали все. "А вот пусть изготовят железный стакан совместными усилиями! Вот такой, по образцу" - и поднял гранёный стакан. Вызов династией был принят, пошли искать заготовку. И нашли на том же заготовительном участке кругляк. Работу начал токарь, быстро обточил наружность с припуском, расточил внутренность вчистовую и передал фрезеровщице. Та быстренько закрепила заготовку стакана на поворотном столе, отфрезеровала грани и полирнула на круге. Стакан блестел как серебро! На всё ушло 40 минут и три бутылки водки на круг.

Урррраааа! - закричали гости, - Горько, Горько, Горько!!!! Инженер этот налил им в металлический стакан какого-то заграничного напитка, который прислала дирекция в знак уважения. Все поняли свои ёмкости, выпили, закусили, и пока склонившись были над тарелками с салатами и колбасой, не заметили как династия замертво упали под стол, выронивши из рук мастерски сделанный стакан. Ну, когда головы от тарелок оторвали, увидели неладное, забегали, засуетились, вызвали фельдшера из МСЧ, но он констатировал экситус леталис, хотя лет им было не по много - всего 70 на двоих.

Вскрытие показало наличие яда в организмах обоих, который образуется от соприкосновения Сплава №77 и заграничной кактусовой водки "Текила на червяках".

А виноват профком, не фиг было юбилей устраивать династии. Но с другой стороны, всё разрешилось благополучно, т.к. фрезеровщица собиралась развестись с токарем и выйти замуж за сверловщика. И Тогда бы история лишилась династии.

Сказка о грибнике и грибнице

Жили-были грибник и грибница. Вот то-то и оно, что жили... Но об том сказ и пойдёт. Вообще-то они работали в булочной три ступеньки вверх. Он заведовал, она продавала. Рано утром принимали хлеб-булку, плюшки всякие, сахар-песок, чай грузинской по 30 копеек, кофе Бодрость и прочие пряники. А по выходным с мая по ноябрь они ходили в лес. Это было главное их занятие и для души, и для кладовки, в которой умещалось до двух сотен стеклянных банок с грибами. Ну грибы мы все знаем, что брать нельзя, а что можно, не все, правда, знают, что строфария обыкновенная замечательный гриб, но вид его пугает, напоминая стареющих балерин в возрасте 40 лет. Ну не увлекаются балеринами, так чесночник берут для изюминки в засоле. А уж подберёзовики, сыроежки, сопливые грузди еловые - мимо них никто в здравом уме не пройдёт.

Так они и жили до времён начала перестройки. Денег поменьше стало, но хлеба хватало, но и масла продолжало хотеться. Начали они приторговывать собранными свежими грибами и из кладовки прихватывали по зиме. Немного и смягчалось всё. Но грибница была женщина торговая, начиталась разных книг по маркетингу и менеджменту, которых тогда появлялось хоть пруд пруди. (Некоторые от них до сих пор без ума почему-то). И усвоила она оттуда, что надо осваивать новые виды продукции и новые сегменты рынка в расчёте на большую прибыль. А прибыли ой как хотелось. И на Кипр слетать, и в Турцию, и колготки новые с блёстками купить, и фотоаппарат с батарейкой. И составила она бизнес-план, как и рекомендовали эти заморские книжки. По части новых сегментов рынка она задумала так: будет грибник сидеть у рынка и подмигивать - мол обрати внимание, есть кое что ещё. И тут же новые виды товаров - поганки для наркоты.

Сидит, значит, однажды грибник и исправно подмигивает каждому покупателю. Одна на подмигивание отреагировала - пригласила в квартирку. Но она, видать тоже новые рынки сбыта своей продукции осваивала, книжек начитавшись. Так они друг друга и не поняли. Другая подумала, что у него под полой трюфель продаётся. Спрашивает: А почём? Он: сто рублей кучка. Она: Какая кучка, должен гриб быть. А он не пноимает и её прогнал: Ты что простых трудящих гнобишь? Гриб за сто рублей - совесть потерять надо. Но, наконец, подошёл к нему какой-то скучающий металлист и спрашивает: Что мигаешь, отец? Товарец есть? Он не растерялся и отвечает: Под заказ с авансом. Металлист ему: А что за гриб? Бледный? Он врубился: Да разный, можно и бледный, можно и красный. Даёт тогда металлист ему пять штук и говорит: К завтраму, к вечеру ведро красных на углу. Остальное получишь там же.

Прибежал грибник домой, грибнице рассказывает всё и пять штук выкладывает. А она таких деньжищь в жизни не видела. Всю ночь не спали, вёдра готовили, а утром на первой электричке в еловый лес. Два ведра мухоморов набрали, папоротником прикрыли и обратно. Вечером грибник сдал оба и получил ещё пятнадцать штук и заказ на два ведра к послезавтра и аванс десятку.

Вечером справили они это дело водочкой, селёдочкой и купили в магазине "Кооператор" невиданные ими раньше продукты типа устриц и осьминогов в банках. Осьминоги после селёдки не понравились, а устрицы дело своё сделали и полночи грибник с грибницей друг другу в любви, верности бизнесу и грибоводству признавались на всех площадях комнаты, не занятых банками с грибами.

Через месяц-другой накопилась у них уже сумма порядочная. Купили Жигуль подержанный, согласовали не только красные, но и бледные поставлять и дело пошло. Бортанули посредника-металлиста и вышли на прямого покупателя. Встречаться уже не нужно было, курьер приезжал и с борта на борт перегружал. Бабок сельских наняли, те, перекрестившись, мухоморы собирали якобы для аптек и грибнику сдавали за 3 процента от стоимости у покупателя. Но леса свои грибник и грибница в секрете держали. Покупатель тоже не дремал, открыл ларёк и продавал хозяйственную жидкость от фараоновых муравьёв. Кто знал - тот покупал и надолго вырубался до следующей покупки.

Короче, стали грибник и грибница миллионерами и решили зимой слетать в жаркие страны. Зимой-то нет грибов, вот и решили. Купили билеты в Турцию. Летят налегке, радуются - долларов много - и видят, что командир воздушного судна ТУ154 по проходу еле-еле пробирается, глаза ясные, вдохновенные к небу устремлены, а в руках у него флакон того самого средства от муравьёв.

Так они и приземлились на брюхо в египетском аэропорту Каир и сгорели заживо от взрыва паров уайт-спирита.

А виновата во всём их страсть к собиранию грибов.

 

Микрон, у Вас чё-то всё в си-бемоль миноре... не в ля миноре вовсе! Т.е. все умерли...

Позитива душа просит. Штоп всё цвело!

Давайте полный ре мажор!

 

Читайте про А.С.Попова. Ну а уж коли позитива восхотелось, то вот Вам ещё скаСка. У неё есть история, дело в том, что в своё время я её посвятил одному участнику но не этого форума. К сожалению, он не оправдал...

Сказка о том как на Земле появились растения Анютины глазки

Дело было миллион лет тому назад. Это так давно, что и рассуждать, что до это было нашей эры или не до нашей эры никакого значения не имеет. Но люди совсем такие, как мы сейчас, уже были. И вот, шёл по опушке леса Бог. Самый настоящий бог, детей у него ещё не было. Он был молодым, довольным, весёлым - ведь всё шло по его плану. И реки текли куда надо, и рыбы, высовывая серебряные головы из воды, привет ему посылали, и птицы виражи над его головой выделывали такие... что сами не знали как у них это получается. Даже куры - вроде и не летают - но тоже старались и через раз несли золотые яйца на радость петухам.

Шёл этак он шёл и увидел, что у самого леса маленькая девочка что-то на земле из горсточки ладоней поливает водой, зачерпывая её из лужи, оставшейся после дождика. Остановился Бог, решил полюбопытствовать, но не успел ничего сказать как девочка ему:

- Дяденька, дяденька, иди своей дорогой. Не наступи тут.

И такая строгая стала. Руки о плетёную из травы рубашонку вытерла и вроде как приготовила чтобы выгнать Бога в кулачки. Бог стоит в нерешительности - то ли уйти, то ли поговорить, решил спросить:

- А что это ты тут такое поливаешь? Вроде и посеяно тут что-то у тебя?

- Да, посеяно, но держись подальше, не то я папеньку позову, он тебе тумаков надаёт.

И глаза девочки разгорелись, стали решительными, строгими.

- Не беспокойся, девочка, я ничего не попорчу, да и дело моё в стороне от леса - ответил Бог - но скажи мне, а что ты посеяла?

- Я хочу чтобы на полях росли новые цветы.

Господь бог изумился - неужели он не всё предусмотрел, не всё сделал на Земле?

- А чем ты засеяла грядку?

- А мы с подружками вечерами собираемся у старого секвойного пня и рассказываем всякие истории. И весёлые, и грустные, и страшные. И семечки лузгаем. Вот я и подумала, а нельзя ли из этой шелухи цветы вырастить? Собирала, собирала и посеяла вот тут. Поливаю теперь.

Бог расхохотался до слёз и погладил девочку по головке.

- Милая моя, умница, какие у тебя глазки хорошие. ПУСТЬ вырастут на твоей грядке и по всему Миру расплодятся новые цветы, и называются Анютины Глазки. Тебя ведь Аня зовут, верно?

И в тот же миг и грядка, и вся опушка, и дальше в поле и в лес - всё покрылось цветами Анютиных Глазок. Девочка же счастливая побежала среди цветов, забыв и спасибо сказать.

Вот так и произошли на Свете растения Viola tricolor L.

(м)

 

Коль уж такая творческая волна пошла, то вот такой разговор с девушкой-телефонисткой произошёл.

***

-Алё, девушка, вы можете меня по телефону с телевизором соединить?

- С каким?

- Да который ТВ.

- Могу, соединяю.

- Алё, это телевизор?

- Да, это телевизор.

- Вы можете меня в эфир выпустить?

- Легко. А с чем вы будуте?

- Да у меня типа сценка из жизни лошади в смысле кобылы. Нюшкой её звать. Ну выпустите, а... Ну пожалуйста...

- Так и лошадь будет? А она смирная?

- Смирная, смирная. Старая уже, заслуженная. С медалями и ранениями в голову. Но бойкая ещё. До жеребцов Нюшка, правда, слабовата.

- Так вы же сказали старая, как же это?

- Да она старая и раненная на голову, а на то, что для того самого - ещё годная. Вот я про то и написал и разыграл сценку в конюшне, где Нюшка.

- Ну, если только недолго.

- Да она долго и не сможет, ей типа только попозировать на экране.

- А слов неприличных не будет?

- За конюха ручаюсь, за Нюшку нет. Но я ей намордник предусмотрю. Только мычать будет.

- Ну, давайте так, я это дело с главным редактором согласую и перезвоню, хорошо?

- Отлично!

- Да, а эта Нюшка породистая?

- Ещё как! У неё двойное имя. От императорского предка досталось.

- А кто у неё предок?

- Это будет старый мерин Обормот, но дворянских кровей. В государевой конюшне числился. Как ветеран русско-турецкой. Да и мерин-то он боевой - в бою это то самое повредил, точнее - потерял в Истамбуле. Ему как бы гуттаперчевые, посеребрённые по личному указанию главного кавалерийского генерала фон Фордзона приладили для ношения по праздникам. А так - в канцелярии конюшни хранились, а теперь в Эрмитаже.

- Ну ладно, позвоним. Готовьте Нюшку.

(м)

 

А вот почитателям и читателям что про Леокадию Милоновну и ценителям обольщения для ради праздничка. Здесь она Софроновна, но суть не меняется. Леокадия - она и в САСШ Леокадия.

Большие ягодицы.

У Леокадии Софроновны Фонтанье были большие ягодицы. Не подумайте, что данная особенность была предопределена её фамилией, отчеством или име-нем, нет. Она была предопределена исключительно природным здоровьем её ро-дителей и провидением. Не пытайтесь заранее скептически обсуждать или вооб-ражать её богатство, опять же нет, они были лишены и целлюлитных ямочек-складочек-неровностей, шрамиков, пупурышек и прочих дефектов. Они были что надо, ровные. Шерсти на них не было, но нежнейший подшёрсток персикового от-тенка покрывал их ровным велюром. Если на них выдавалась возможность смот-реть под углом к свету, то персиковое свечение было сродни утренней заре на Ладожском озере в мае месяце. Увидевшему такое оптическо-анатомическое чудо не было необходимости продолжать только-только начатое, он был УЖЕ удовле-творён и не посягал на большее.

Откроем секрет, Леокадию Софроновну этот эффект, производимый её же ягодицами не всегда устраивал... Из последней фразы читателю становится яс-ным, что Леокадия Софроновна отдавала себе отчёт в значимости этой части своего тела. В ванной комнате Леокадии было устроено большое зеркало, в кото-ром она могла сама любоваться своими драгоценностями. А после того как один её знакомый водопроводчик - бывший инженер-оптик - спроектировал и смонтиро-вал в её ванной систему поворачивающихся зеркал и софитов, счастью Леокадии Софроновна предела не было. Она тянула за спроектированные водопроводчи-ком верёвочки туда - сюда и её взору открывались всё новые и новые ракурсы ли-цезрения. Впрочем, в данном случае нужно было бы сказать как-то иначе, но... вы сами понимаете. Оставим как есть - лице-зрения. Иной скептик-эстет может ска-зать: виданное ли дело, так с ней ненаразнообразишься... И ошибётся тот зоил!, анатомия Леокадии Софроновны Фонтанье была поистине универсальна и уподо-бить её можно, пожалуй, только древнегреческим гетерам, обеспечивающим сво-им поклонникам любые пространственные конфигурации. Более того, величина, ухоженность и красота ягодиц довлела свободному полёту фантазий её друзей по просторам её тела.

Друзья Лёси (так именовало Л.С. её ближайшее окружение) были людьми незаурядными во всех отношениях. Кроме упомянутого оптика-водопроводчика, умевшего закрывать рот, предварительно запихав туда 4 спичечных коробка, в их среде пользовался уважением пастор-лютеранин, прекрасно игравший на фис-гармонии (всхлипывания этого инструмента, - увы! не нового, будоражили фанта-зию Лёси, напоминая ей любимые эротические фильмы), а всеобщим любимцем был молодой студент Ветеринарной академии, примкнувший к компании исключи-тельно в надежде время от времени (для начала, пока - для начала) как бы невз-начай прикасаться к наиболее выдающимся достоинствам прекрасной Леокадии. Из сказанного следует, что героиня наша была особой не чванливой, не чисто-плюйкой, но имела разносторонние интересы и ничто человеческое не было ей чуждо.

Нет ничего удивительного в том, что три кавалера, имевшие честь и удо-вольствие состоять в свите прекрасной (и аппетитной) дамы, постоянно конкури-ровали, пытаясь организовать все так, чтобы остаться наедине с Леокадией, что-бы привлечь её внимание на миг, а затем удерживать его как можно дольше. Ка-кие только приёмчики не шли в ход! Розыгрыши, подтрунивания, подчас вовсе не безобидные. Понятно, что самой даме все это доставляло огромное удовольст-вие, и она прекрасно научилась дирижировать этим трио. Грустно, но приходится признать, что даже такая прекрасная женщина с течением времени стала все больше отдавать предпочтение обществу молодого ветеринара.

Молодой ветеринар, назовём его Сильвестром Валентиновичем, был стра-стно увлечён как самой Леокадией Софроновной, так и её анатомией. Его пора-жала удивительная общность анатомии не менее страстно изучаемых им пред-ставителей фауны с величественной (а для него и лучшей) представительницей отряда приматов.

- Милая Лёся, как я рад, что могу говорить с тобой. Мне так не хватает сло-весного общения с моими пациентами, что я готов изливать на тебя горы инфор-мации о моих фаунических наклонностях - говорил Сильвестр.

- Мой Сильва - отвечала Леокадия- не нужны мне потоки информации, мне нужны потоки любви к человеку и овеществлённые знаки внимания.

Прекрасно это понимая, Сильвестр Валентинович том за томом перенёс в её квартиру раритетные издания Жизни животных Брэма, атласы нормальной и патологической анатомии и другие не менее ценные и крупноформатные издания. Гостиную Леокадии Софроновны украсили прекрасные образцы таксидермии - Горный Козёл, Бурундук степной, Овца среднерусская и множество представите-лей озёрных рыб. Рыбы были, если можно так выразиться, факультативным увле-чением Сильвестра Валентиновича. Леокадия Софроновна отнюдь не возражала против таких предметов обстановки. Они создавали ауру общности с матушкой-природой, а рога козла она использовала в качестве сушилки при мелких пости-рушках. Или в торопливые, бессловесные минуты влечения к Сильве резко кида-ла на эти рога предметы своего туалета, приближаясь к природе всё ближе и ближе. Бурундук же, присматривающийся к её статям своим блестящим глазом, смущал её и она ставила его в сервант в один ряд с чайным сервизом, который ей подарил в своё время знакомый часовщик из мастерской "Малый Дом Помощи" напротив. Овца же - она и есть овца. Её взгляд Леокадию, или Лёсю, или Калу, как в самые пылкие минуты называл её Сильва, не смущал. Более того, иногда ей самой хотелось встать рядом с ней, сровняться с ней и ростом, и позой, и взгля-дом.

- Сильвочка, у тебя скоро сессия. А ведь повторение - мать учения, говорил мне учитель естествознания в пятом Б классе нашей гимназии - сказала Лёся и строго взглянула на Сильвестра Валентиновича.

- Что ты этим хочешь сказать, глобУсенькая моя? - спросил Сильвестр и краем глаза посмотрел на овцу.

- А то, что хватит любоваться утренней зарёю, пора анатомию повторять - вос-кликнула Лёся с истинным восторгом, глядя на козлиные рога и овцу одновремен-но.

- Леокадия, мы же сегодня утром проходили органы пищеварения - уклончиво прошептал Сильва - не достаточно ли будет на сегодня?

- Нет предела совершенству и крепости знаний - воскликнула Лёся и повернулась к Сильвестру Валентиновичу наикрасивейшей частью тела, предварительно укра-сив рога козла тончайшим шёлком и креп-де-шином.

- Анкор! - приказала она.

В это время раздался звонок в квартиру. На пороге стоял щупленький полу-старичок романтического вида.

- Здравствуйте, меня зовут Казимир Сигизмундович Село.

- Чему обязана? Простите, село - это фамилия?

- Да, я вам всё подробно расскажу, если вы позволите войти.

- Ну проходите село, ой, простите, Село - отвечала Леокадия.

Леокадия Софроновна естественным образом была недовольна и звонком, и старичком, и его фамилией, но она была хорошо воспитана в гимназии и не мог-ла себе позволить проявить даже тени недовольства по отношению к незнакомо-му человеку.

- Сильвестр, иди в ванну и повтори лабораторные по гигиене млекопитаю-щих, тихо сказала Лёся Сильве.

- Итак, я вас слушаю.

- Дело в том, что мои предки были политическими ссыльными царского пра-вительства и жили они на Иртыше. В маленькой деревеньке Лоцманская Пьянь. Там жили лоцманы испокон веку и занимались контрабандой пушнины и гашиша. Пушнину сплавляли сверху вниз, гашиш, сами понимаете, снизу вверх. Лоцманы, их жёны, дети всегда были навеселе и это сильно облегчало нам - ссыльным - жизнь. Я с детства был любознательным мальчиком, окончил Иркутский универ-ситет и несколько лет тому переехал в Петербург. Признаюсь, моя фамилия дос-тавляет мне достаточно неприятностей.... не все столь деликатны как вы, и я ре-шил её изменить. Теперь моя полная фамилия Село (Царское). Так у меня в пас-порте и написано: Казимир Сигизмундович Село (Царское).

Леокадия Софроновна немало подивилась нынешней либеральности пра-вил изменения фамилий, но ничего не сказала и предложила Казимиру Сигизмун-довичу скушать стакан сметаны, от чего тот вежливо отказался, сославшись на холестерин.

- Но, уважаемая Леокадия Софроновна, продолжайте не удивляться ничему из того, что я говорю. Видите, я и имя-отчество ваше знаю, а дело в том, что я - художник-анималист. И моя специализация в этом жанре - рыбы. Я рисую рыб. Теперь я овладел и современными компьютерными технологиями, как создания, так и обработки графики, у меня дома для этого всё есть. А живу я в доме напро-тив.

- Ну и что? - слегка нетерпеливо спросила Лёся этого незваного гостя - по-томка политических ссыльных.

- А теперь я перехожу к существу вопроса, приведшего меня к вам. Однаж-ды я работал за компьютером, он завис потом экран сделался синим и тут я уви-дел на экране изображение прекраснейшего тела... Великолепных пропорций, бо-гатых форм, исполненного нежнейшей грации. Изображение не было неподвиж-ным. Я был ошеломлён красотой.... Напомню, я ведь художник и красота для меня - всё. Так я и остался бы под впечатлением непонятного феномена, если бы изо-бражение не появлялось ещё несколько раз. Я - материалист, и понимаю, что без причины ничего не бывает. А потому начал исследования. Когда изображение появилось в очередной раз, я взял оконное стекло и проследил путь световых лу-чей... И что бы вы думали? Я понял, что. пройдя сложный путь, световые лучи уходили в окно вашей квартиры, а изображением были ... вы. Простите меня за нескромность, но я повторю, я - художник и упустить такую красоту было выше моих сил. Я разузнал адрес и вот я здесь.

"Этот тот чёртов оптик-водопроводчик - подумала Лёся - чего-то там натво-рил и когда я дёргаю за верёвочки изображение через зеркала передаётся этому Казимиру". Вслух же Леокадия сказала:

- Ну что ж, я рада, что моя красота произвела на вас такое приятное впе-чатление. Но что же дальше? А несколько громче она воскликнула в сторону ван-ной:

- Сильвестр Валентинович, пора заканчивать лабораторные.

Сильвестр Валентинович вышел из ванной, устало-посвежевший и уселся верхом на овцу. Продолжал же разговор Село.

- Как я уже говорил, я был любопытным мальчиком и остался таким до сих пор. Освоив процессы компьютерной графики, я понял, что главное - печать. Ве-ликолепное изображение на экране превращалось в ничто на бумаге. И я приду-мал, если угодно - изобрёл. Изобрёл специальный состав, которым нужно пропи-тать бумагу перед заправкой её в принтер. Я пошёл и дальше, я разработал тех-нологию, которую я назвал "психо-печать", и при которой видимое глазом или по-просту воображаемое изображение выводится на бумагу, если... если на неё сесть.

Не слишком сведущий в компьютерах и обращении с незнакомыми Силь-вестр воскликнул:

- Это что ж, жопой печатать?

Леокадия Софроновна и Казимир Сигизмундович смутились, но внутренне признали, что это наиболее точное отражение сути процесса.

- Казимир Сигизмундоваич, вы человек явно неординарный, не могли бы вы продемонстрировать нам результаты вашего труда, а может быть и - замялась Лёся - сам процесс?

- Охотно, охотно.

Казимир вынул из папки несколько листов и протянул собеседникам. Изо-бражение, действительно, было качественным. На одном из листов была изобра-жена сама Леокадия в весьма смелой позе.

- Это вы меня так видите, в воображении? - спросила она. Смущённое мол-чание было ответом. Лёся покраснела.

- Спасибо - сказала она.

- А процесс?- бестактно вклинился Сильвестр.

- Сию минуту, у меня всё с собой, но только простите, я должен вас на ми-нутку покинуть, мне нужно пройти в ванную. Подготовить, так сказать, матрицу... Дело в том, что ягодицы должны быть пропитаны тем же составом, что и бумага.

- А потом как? - снова полюбопытствовал Сильвестр.

- А потом я попрошу уважаемую Леокадию Софронову отвернуться на не-сколько минут.

Через несколько минут, ушедших на подготовку ягодиц и сам процесс, был готов великолепный групповой портрет Леокадии, Сильвестра и самого Казимира. Причём, Леокадия восседала на козле, Сильвестр - на овце, а Казимир Сигизмун-дович - на малом императорском троне из Зимнего дворца.

- Великолепно! Великолепно! Воскликнули обитатели квартиры.

- Уважаемый Казимир Сигизмундович, так причём же здесь я? - обратилась Леокадия Софроновна - умоляю, объясните.

- Дело в том, что я могу психо-печатать только формат А5, в лучшем случае А4. А вы, многоуважаемая Леокадия, с вашими анатомическими данными сможете освоить формат А2 и более, и при высочайшем качестве ...- потупился Казимир Сигизмундович.

Как писал Джеймс Хэрриотт (а именно он был кумиром нашего Сильвестра), «став ветеринаром, Вы, возможно, и не разбогатеете, но скучать не будете нико-гда». Кто бы мог подумать, что в самый разгар интереснейшей беседы, относя-щейся к открытию г-на Село (Царское), он же – Пушкинский р-н СПб, нахально и настойчиво дал знать о себе мобильник. И пусть в качестве рингтона была выбра-на мелодия божественной элегии «Quasi fantasia» Микрона, - даже это не могло скрасить несвоевременность звонка. На связь вышла однокурсница Сильвестра, Клара Ибрагимова, а попросту – Клаша.

- Слушай, Сталлоне (об этой студенческой кличке Сильвестр никогда не говорил Лёсе и её окружению), - вопила непосредственная Клаша, - тут такая засада! Черт его знает, откуда принесло кучи крабов, некоторые дохлые, некоторые - еще не совсем, и лезут, гады, в аквариум (Клаша этим вечером подрабатывала в «Океа-нариуме» рядом с ТЮЗом). А рыбы от них заводятся, как чумовые. Похоже на ко-ровье бешенство. Прибегай, посмотри, может, вдвоем чего придумаем. Иначе, сам понимаешь, мне владельцы голову оторвут.

Справедливость последней фразы сомнения не вызывала. Не для того был организован «Океанариум», цены в котором приводили в недоумение буквально каждого петербуржца и гостя нашего города, чтобы редкие и дорогущие его оби-татели погибли от коровьего бешенства. Не выручить товарища Сильва не мог. Извинившись, он с досадой покинул уютную квартиру, где всегда было очень при-ятно, а сегодня еще и интересно. Единственное, что утешало его – Клаша не была склонна к розыгрышам. Вот если бы звонил кто-нибудь из однокурсников мужского пола, можно было бы ожидать чего угодно.

Подходя к «Океанариуму», Сильвестр стал натыкаться на трупы крабов, от-свечивавшие металлическим блеском. Среди них копошились отдельные особи, которые светились фосфором, и, чуть живые, с упорством маньяков пытались по трупам своих товарищей пробраться к Океанариуму. И тех, и других становилось все больше. Сильвестр, бежавший со стороны Технологического института, никак не мог понять, откуда взялось такое скопище недобрых тварей. Если б он только мог знать!..

В самом помещении творилось нечто невообразимое. К счастью, живых (а точнее – полуживых) крабов становилось все меньше, но они по горам трупов своих товарищей целенаправленно ползли непосредственно в воду, к ценнейшим рыбам.

С теми же творилось нечто невообразимое. Они метались с дикой скоростью, да-же акулы выглядели ошарашенными. В Сильвестре проснулось профессиональ-ное любопытство. Он пробрался туда, где Клаша безуспешно пыталась отсекать крабов от вверенного ей аквариума.

- Надо что-то делать, - прокричал он, - иначе подохнут все, как рыбки Пилата.

В его памяти, как живые, встали картинки прохождения практики по ихтио-терапии в рыбном племхозяйстве «Стерлядево».

- Непохоже это на отравление китайскими пластмассовыми водорослями в круг-лом аквариуме, - он автоматически проговаривал все, что вспоминал, - на коровье бешенство – тоже. Это Клаша от ужаса ляпнула. На самом деле, это, скорее, про-стое перевозбуждение, крабы чем-то пугают рыб. Может, транслируют им что-нибудь. Heavy metal, например. Не зря же отблеск у дохлых – металлический. Итак, ясно: доза успокоительного может спасти ситуацию.

Немедленно начали наполнять чистой водой соседний резервуар. Крабы не делали не малейших попыток попасть в чистую и необитаемую емкость. Сильва и Клаша срочно собирали инвентарь: резиновые сапоги, фартуки и перчатки, сачки самых разных размеров, пузырьки с валерианой и пустырником (других лекарств не называю, обвинят в продукт плейсменте, а производители не заплатят ни фига – прим. автора), ложки: кофейные, чайные, десертные, столовые и клизмы разных объемов, включая и сифонную.

Когда все было готово, заработал беспощадный ветеринарный конвейер. Выбрав подходящий сак или сачок, Сильвестр ловил им рыбу и извлекал её на воздух. Натурально, выловленная из воды, бедная рыбонька начинала разевать рот. Тут-то и подключалась Клаша. Набрав медикамента - в ложку ли, в клизму, - она сноровисто вливала порцию в беззащитно разинутый рот. Затем, согласно требованиям СЭС, рыбу обливали водой из душа, и запускали в чистый резерву-ар. Поначалу все шло неплохо. Рыбы, оказавшись в резервуаре, быстро успокаи-вались, - напоенные пустырником и вымытые под душем. Но затем крабы словно поняли, что рыбы меняют место нахождения. Словно зомби, ползущие твари рас-считались на первый-второй. Первые продолжали штурмовать основной аквари-ум, вторые попытались проникнуть в резервуар.

Даже шелест их клешней по стенкам резервуара вновь вызвал панику в среде унявшихся было акул, афалин и других экзотических существ. Ситуация грозила выйти из-под контроля.

А в это время прекрасная Леокадия, нимало не огорчившись срочным ухо-дом Сильвестра Валентиновича, продолжала свою беседу с г-ном Село (Царское).

- Казимир Сигизмундович, на ваши откровенные слова я отвечу столь же откро-венно, я согласна. Давайте проведём пробные сеансы печати.

- Леокадия Софроновна, прошу вас довериться мне и проследовать со мной ко мне на квартиру. Признаюсь, я не ожидал столь скорого согласия, но, тем не ме-нее, я приготовился.

Тщательно заперев квартиру и захватив с собой полотенце и мыльные при-надлежности, Леокадия вместе с Казимиром проследовали к нему домой.

Не будем описывать квартиру Село (Царского), отметим только высокие по-толки и старинную мебель конца 19 века. Из нового была только компьютерная техника. Внимание привлекали небольшие бочонки, составленные штабелями в прихожей. Их было много.

- А это у вас что? - спросила Леокадия.

- Это запасы средства для печати. Мне его присылают мои односельчане из Лоц-манской Пьяни. Иногда приходится и самому ездить. - ответил Казимир.

Леокадия с разрешения Казимира удалилась в ванную, которая привела её в совершеннейший восторг. Посудите сами, стены и пол были выложены мрамо-ром. На отдельных плитах наблюдалась резьба с изображением рыб и водорос-лей. Освещение в ванной было сугубо естественное - горел камин. Бронзовая во-доразборная аппаратура таинственно поблескивала. А сама ванна - была чудом из чудес. Она была не чугунным уродом на ножках, она была вырублена из цель-ного куска чёрного гранита. На полочках выстраивались ряды и шеренги моющих средств из всех стран мира.

- Это дворец - воскликнула Леокадия, перекрывая голосом клавесинный концерт Скарлатти в аранжировке Микрона.

- Дорогая Леокадия, если бы вы знали, что представляют собой мраморные плиты на стенах, вы бы сказали - музей. Эти плиты я привёз из Лаоса, с места раскопок средневекового дворца. Обратите внимание на изображения крабов и их фраг-ментов на некоторых плитах. Это неизвестные ихтиологии ракообразные. У них восемь клешней а вот на этом рельефе их как бы окружает ореол. Я ещё не разо-брался в причинах такого образа.

Насыщенная впечатлениями Леокадия быстро привела себя в порядок и вошла в кабинет Казимира.

- Ну что ж, уважаемая Леокадия, вот средство, прошу нанести его на ягодицы и присесть вот на тот диван на лист бумаги. Леокадия, почувствовав всю серьёз-ность эксперимента, ни капли не смущаясь, обнажила низ и втёрла мазь, зачерп-нутую из бочонка себе на нужные части тела. Казимир же расстелил на диване лист бумаги.

- Теперь, Леокадия, присядьте на лист бумаги, не напрягайтесь и думайте о самом сокровенном и ценном для вас. Для правильной экспозициии придётся посидеть минут пять. Я прослежу.

Леокадия сосредоточилась и села на бумагу. Пошло время.

- Пора - сказал Село.

Леокадия приподнялась, слегка помогла листу бумаги отлепиться от ягодиц и про-тянула его Село (Царское).

Весь лист был заполнен правильными изображениями стодолларовых банкнот. Но изображение, естественным образом было односторонним....

(м)

Есть другой вариант окончания, но он неприличный в политическом смысле.

 

Ну надо же...

Ты очень здорово расширил мой кругозор!

А я то всИгда думала, что красота некоторых даже очень выдающихси частей тела не мот естественным образом преобразовываццо в богатство!

Давай вторую концофку...

Вовремя ты етава судента удалил... тока катца, что че та недосказано...зачем он ваще тут появилси со своими крабами с длиннами клешнями... мона было и кем нить из свиты обойтись - пастором например...или оптиком-сантехником исчо лутшейя!